Гермиона приколола к мантии квадратный серебряный значок с надписью «Гермиона Грейнджер, визит в канцелярию Аврората» и, пройдя у дежурного волшебника обязательную процедуру регистрации волшебной палочки, бросила в Золотой фонтан три галеона — на удачу.
Отдел обеспечения магического правопорядка располагался на втором этаже и к завершению рабочего дня напоминал растревоженное гнездо докси. В коридоре канцелярии толпились люди, очереди то и дело замысловато переплетались и путались, усталые служащие пытались навести порядок, и Гермионе казалось, что все говорят разом, перебивая друг друга, споря и задавая одни и те же вопросы. Монотонный гул голосов сливался в единое целое с незатихающим шелестом мантий, шуршанием бумаг, скрипом перьев и беспрестанным постукиванием печатей. Идущий впереди Гермионы низенький волшебник постоянно повторял одну и ту же фразу, что-то вроде: «окно номер шесть — миссис Филомея Трикси, инфицирование волшебной палочки» и так отчаянно вертел головой по сторонам, что можно было не сомневаться, что он окончательно заблудился. Пробравшись сквозь плотную толпу суетящихся волшебников, Гермиона нашла кабинет Смита и, без стука открыв неприметного вида тяжёлую дверь, тихонько вошла внутрь.
В кабинете горел яркий свет. Белые осветительные шары плавали под самым потолком, медленно вращаясь вокруг своей оси, словно планеты Солнечной системы, а за единственным искусственным окном жизнерадостно журчал ручеёк и пели птицы. Несмотря на позднее время Смит явно не торопился уходить со службы. Он стоял возле стеллажа, занимавшего всю левую стену кабинета, и что-то внимательно выискивал в длинном, свисавшем почти до самого пола свитке. Дверь за Гермионой закрылась с едва различимым щелчком, и Смит поднял голову.
— Грейнджер? — спросил он, удивлённо глядя на неё. — Что ты здесь делаешь?
Гермиона окинула внимательным взглядом небольшой кабинет, похожий скорее на контору архивариуса, чем на кабинет одного из сотрудников Аврората, и, вынув из кармана палочку, громко и очень чётко сказала:
— Акцио палочка Захарии Смита!
К её удивлению заклинание сработало.
Тонкая ивовая палочка взметнулась вверх со старой, побитой временем тумбочки и, сбросив на пол лежащие по соседству свитки, оказалась у неё в руках. Лицо Смита мгновенно приобрело озлобленное и слегка испуганное выражение.
— Что… что, чёрт возьми, происходит? — воскликнул он, невольно отступая на шаг.
— Пожалуйста, Захария, сядь. Я просто хочу с тобой поговорить, — сказала Гермиона, кладя палочку Смита на полку позади себя. — Я не причиню тебе вреда.
Она не была уверена, что выбрала правильный тон, но Смит неожиданно покладисто опустился в кресло, и ситуация сразу стала казаться менее враждебной.
— И поэтому ты забрала мою палочку? — спросил он настороженно.
Бледный, с аккуратно подстриженными соломенными волосами, Смит невольно напомнил ей Перси — не хватало только очков. Его курносое мальчишеское лицо могло показаться даже миловидным, если бы не глаза. Глаза смотрели исподлобья, хмуро, мрачно, и в этом взгляде Гермионе почудилось нечто опасное — змеиное: потеряй бдительность, отвернись на секунду, и эта змея тебя укусит. Гермиона тряхнула головой, прогоняя отголоски ночных кошмаров, и наваждение мгновенно рассеялось — теперь карие глаза Смита казались испуганными и даже немного плаксивыми. Захария — вовсе не воплощение зла, напомнила она себе. Он просто запутавшийся мальчишка, которому нужно дать шанс всё сделать правильно.
— Это для того, чтобы мне было спокойнее, — пояснила Гермиона, садясь в стоящее напротив стола кресло и убирая собственную палочку в карман. — Я просто хочу тебе помочь.
— А я нуждаюсь в помощи?
— Думаю, да. Я знаю о Змеином зелье и о фальшивом галеоне, которые ты использовал, чтобы отравить Гарри… Не отпирайся! — добавила она торопливо, заметив, как разом потемнело его лицо. — Тебя вот-вот арестуют, но если ты добровольно отдашь мне противоядие, я смогу тебя защитить.
— Ты хочешь, чтобы я сознался в том, чего никогда не делал? — с кривой усмешкой уточнил Смит. — Монеты, зелья, Поттер! О чём ты, Грейнджер? Я — просто клерк в канцелярии Аврората, а не вселенское зло. Я даже не понимаю, о чём идёт речь.
— На самом деле ты всё прекрасно понимаешь, — Гермиона покачала головой, с невольным беспокойством поглядывая на часы. Отпущенное ей время неумолимо утекало. Как быстро её хватятся в Хогвартсе? Дадут ли ей шанс договориться со Смитом или пришлют авроров немедленно, как только поймут, куда она направилась? Гарри в неё бы поверил, позволил бы ей попытаться, но Гарри был без сознания, а вот Снейп никогда особым терпением не отличался, не в отношении неё уж точно. Стрелка часов стремительно завершила круг и осуждающе качнулась на цифре шесть, словно говоря — я-то делаю свою работу, а ты? Нет, пожалуй, всё же церемониться с ней не станут, а значит и времени у неё в обрез.
Мерлин, как же ей сейчас нужна была холодная и ясная голова!
— Конечно, ты можешь и дальше продолжать всё отрицать, — сказала она, внимательно глядя на Смита, — но времени у нас нет. Авроры придут за тобой в любую минуту, как только поймут, что я нарушила их планы, решив тебе всё рассказать. Они готовили тебе ловушку, надеялись арестовать с поличным. Им известно, что ты шантажировал слизеринцев. Гарри несколько недель вёл расследование, но не мог ничего доказать, потому что слизеринцы отказывались с ним говорить — оно и понятно: чистокровные и Министерство давно перестали доверять друг другу. Но стоило тебе отравить Гарри, как всё изменилось. Хранить дома запрещённые артефакты совсем не то же самое, что быть замешенным в убийстве, и все это понимают. — Гермиона на секунду замолчала, усмиряя бешено стучащее в груди сердце. — Прямо сейчас Малфой и Министр заключают сделку! В обмен на неприкосновенность своего имущества слизеринцы дадут против тебя показания. Тебя ждёт Азкабан! Авроры хотят использовать Драко как подсадную утку, чтобы выманить тебя, как дикого зверя, но я не желаю в этом участвовать. Мне не нужна месть, справедливое возмездие, и меня не интересует политика. Я хочу лишь одного — помочь тем, кто всё ещё болен! Если ты продолжишь всё отрицать, если ты откажешь мне в помощи — всё станет гораздо хуже. Ведь кроме Гарри пострадали и другие ни в чём не повинные люди! Заболели Невилл и Луна, и дети в школе, у которых случайно оказалась монета. А о скольких несчастных мы ещё не знаем? Им всем нужна помощь! Что, если они одиноки и тяжело больны, и даже не могут обратиться в Мунго? Каждая минута промедления может унести чью-то жизнь. Зелье, что ты использовал, творит с людьми ужасные вещи: их рвёт кровью, тело покрывается змеиной чешуёй, а жар становится настолько невыносим, что разум словно сгорает заживо. Я видела это своими глазами!
На лице Смита медленно проступили желваки, побледневшие пальцы вцепились в подлокотник кресла, но он не проронил ни слова.
— Я верю, что ты неплохой человек, — продолжила Гермиона, с трудом сдерживая переполнявшие её эмоции, — и не хотел, чтобы всё зашло так далеко. Я знаю — это ошибка! Любой человек в подобной ситуации мог испугаться, запутаться… К тому же, во всём этом есть и моя вина — ведь именно я заколдовала фальшивые галеоны. Но мы ещё можем всё исправить, спасти этих людей. Если ты отдашь мне противоядие и скажешь, где твоя монета, или хотя бы немедленно уничтожишь её сам, я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Профессор Снейп подтвердит в суде, что сам ты никогда не варил Змеиное зелье, и я уговорю Драко отказаться от дачи показаний… У нас всё получится! Ведь жизнь Гарри Поттера — это единственное, ради чего Министр готов пойти на сделку.