– Тань, да на фига он тебе нужен – сказала я, обнимая при встрече подругу.
– Ой Катька, как ты не понимаешь. Мне работать не охота. Ну никак. Поэтому чуток ещё потерплю, а там глядишь, нового пришлют – ответила она.
– Так ведь гнида конченая, наш колобок.
– Да я в курсе. Но мужик же, куда ж деваться мне. Но работать не буду, так и знай.
Я засмеялась, и обняла её. На платформу начали подходить наши, и дружно делиться впечатлениями о предстоящей поездке. Никто в принципе не ворчал, хотя было пять утра, и добираться до ближайшей станции с якобы грибами, мы будем три часа. Все хотели, как следует погулять, выпить крепкого напитка, который был надёжно припрятан у Петра Ивановича в его безразмерной куртке в количестве как минимум одного ящика, и быть свидетелями обстоятельств, при которых наш новый генеральный, в смелых мечтах коллектива, как минимум ломает ногу. Вот с этими мыслями, мы и полезли в последний вагон электрички, которая очень даже удачно подошла. Сев на жёсткие скамейки, мы смотрели в окно, и втайне мечтали, чтобы наш колобок не докатился до станции, а опоздал, и мы бы прекрасно объединили наши сердца в коллективном походе без него.
Мечтам не суждено было сбыться, и мы понуро наблюдали, как он протискивается сквозь толпу грибников с корзинками, крича на всю платформу, что его ждёт коллектив, потому что он директор. Всем было абсолютно всё равно до его социального статуса, но под напором пуза, устоять не могли. Добравшись до нас, он плюхнул свои двести килограмм на лавку и приветственно нам улыбнулся.
– Вот, и началась наша поездка. Давайте смело улыбнёмся навстречу объединению и правильному образу жизни. Свежий воздух и грибы, вот собственно, что нам сейчас очень даже необходимо – сказал он, и привычно уткнулся в Танькин вырез на кофточке. Пётр Иванович, который сидел поодаль от нас, сделал неприличный жест из пальцев, и продемонстрировал своё омерзительное отношение к нему на весь вагон. Мы дружно посмеялись, и наше настроение значительно улучшилось. Так как терпеть этого урода становилось всё трудней, мы по одному уходили в тамбур электрички, чтобы встретиться там с Петром Ивановичем, который стоял на страже нашего хорошего настроения, и щедро наливал беленькую в пластиковый стаканчик. Закуской служило чёрный хлебушек с салом, или пирожок, который был приготовлен умелыми руками старшего менеджера Натальи, которая была на это дело мастер. Выглядело это следующим образом. Один коллега вставал по цепочке, выходил якобы пройтись, покурить, сходить в туалет. У каждого была своя отмазка. Заходил в тамбур, плотно прижимался к Петру Ивановичу, и он, как заботливый папа, прикрывал наше тайное дело большим крылом своей куртки. И по внутренним карманам уже заботливо было рассовано и стакан с напитком, и закуска. Быстро делая дело, мы возвращались от него вполне счастливые. Три часа пролетели незаметно.
Электричка остановила свой бег, и мы начали толкаться к выходу. Почти все вагоны выходили именно на этой станции. И я поняла, почему. Когда мы вышли на платформу, буквально в двух шагах, я увидела начинающийся хвойный лес. Воздух здесь был настолько чист и прозрачен, что хотелось дышать как можно чаще, чтобы вывести из своего организма всю токсичность, которая там накопилась. Мой коллектив разминал ноги после долгой поездки, курил, и был уже слегка поплывший от впечатлений. Все двадцать человек, поддерживая друг друга кто чем мог, начали гуськом спускаться в глубь леса. И вдруг я увидела табличку, которая обозначала станцию. Она стояла как-то криво, и была явно не на своём месте. Но не это было главное. Поразило меня название станции. Оно гласило: «Змеиный овраг».
– Слышишь, Иванович? – потихоньку спросила я, держась за его руку, и стараясь не скользить, – ты читал табличку?
– Да я и так знал, куда едем – ответил Пётр Иванович.
– Здесь действительно есть змеи? – уже умирая от страха спросила я.
– Да, их полно здесь. И начало сентября ведь, значит они сейчас активные. Не бойся, наши гадюки не смертельные. Противоядия везде есть, в любой больничке – ответил он.