— Простите, доктор Вальян, но информация, относящаяся к ксеноморфам — секретна, — максимально вежливо ответил по громкой связи Абрахам.
— И так ясно, раздобыли потерянное яйцо из лунной колонии и отыскали какого-то бездомного.
— Доктор Вальян, вы важный эксперт, но хочу напомнить, что не единственный.
— Тогда почему позвали именно меня? — Хмыкнула девушка. Угрозы ее перестали пугать уже года четыре как. Эрс-Шмидт промолчал. И так было ясно — Вальян куда лучше других разбиралась в ранах, нанесенных ксеноморфами.
Девушка активировала столешницу, которая немного приподняла плечо зарычавшего от боли яутжа, чтобы оценить входное отверстие.
— Ясно… Вам повезло, что он еще не подох… Ещё и позиция для зашивания неудобная…
Девушка взяла шприц, набрала жесткое обезболивающее, шесть кубиков и, ловко нащупав вену на шее хища, воткнула туда иголку, впрыснула лекарство, заставив пришельца раздраженно дернуться и зарычать на нее.
— Так, теперь болевой шок при обработке ему не грозит…
— Его раса способна на болевой шок?
— Пусть для этого ему надо, как минимум, подраться со стаей ксеноморфов, но да, он может умереть от боли. Мне нужна горелка.
— Доктор…
— Вы хотите, чтобы я его убила, открыв новое кровотечение или предпочтете получить своего хища живым? Поверьте, я знаю, что делаю.
— Хорошо… — Смирился Абрахам.
Элайн получила требуемое и, включив минимальное горение, быстро прижгла слегка кровящие кромки раны.
Яутжа выгнулся так, что ремни затрещали и от его рева задрожали стекла, он задергался, пытаясь вырваться, защелкал яростно жвалами, словно стараясь укусить Элайн. Но та, убрав огонь, тихо, но злобно прошипела:
— Терпи! Хочешь жить? Так принимай помощь! По-другому никак!
Хищ, тяжело дыша, прикрыл глаза, пережидая слабость после всплеска боли. Девушка взяла кривую иглу и быстро начала зашивать края раны, соединяя куски плоти.
— Останется шрам на память.
Яутжа вяло щёлкнул жвалами, показывая, что на это ему точно плевать. Элайн, закончив зашивать рану, слегка коснулась кончиками пальцев низкого лба хища и добавила, явно немного поборовшись с собой:
— Вот видишь… Ничего страшного, все почти кончилось.
Яутжа, с трудом приоткрыв глаза, глянул на нее и медленно развел-свел жвала, издав короткий щелчок. Элайн посмотрела ему в глаза, подсознательно ожидая, что хищ моргнет и отвернется, но охотник ответил ей таким же равнодушным взглядом глаза в глаза.
Элайн с удивлением обнаружила, что ей трудно выдерживать взгляд темно-зеленых с золотыми крапинками, глубоко посаженных глаз. Она отвернулась и стала аккуратно смазывать зашитые раны заживляющим гелем и накладывать стерильные повязки. Царапины на бедрах и голенях — следы взрыва — зашивать не требовалось, но Элайн промыла их антисептиком и тоже намазала лекарством, чтобы избежать воспаления.
— Я останусь с ним. — Сообщила девушка. — Состояние я стабилизировала, наружнее кровотечение остановлено, но у вас вряд ли найдется рентген подходящего размера и нужного типа, чтобы проверить, есть ли у него внутренние травмы.
— Вы уверены, что хотите остаться, доктор Вальян? Мои ассистенты смогут за ним проследить.
— Я останусь, — повторила Вальян.
— А как же ваша болезнь?
— Предпочитаю немного потерпеть боль, нежели быть разбуженной посреди ночи и оказаться у операционного стола в одной ночной рубашке, — отрезала Элайн и добавила. — Но если вы обеспечите меня удобным креслом, я буду вам благодарна.
— Как вам будет угодно, доктор.
Хищ устало вздохнул.
========== Глава 6 ==========
Шер-Ра не любил уманов. В принципе. Ему не нравился весь этот вид. Шумные, грязные, их много, они слабые и неприятные, им плевать на кодекс и на своих братьев.
Но эта отдельная уманка не просто ему не нравилась — она вызывала брезгливое отвращение. Сначала.
Первое, что он увидел и почувствовал, придя в себя — страшную боль и адский холод. И эту уманку, которая быстро осматривала его травмы. Лимонно-желтый цвет, оранжевое пятно пульсирует в груди. Она равнодушна и холодна. В прямом смысле. Ее голос, правда, яутжа понравился. Низкий, твердый, она говорила, как и положено, мало и по делу.
Но когда она сначала ощупала, а потом принялась прижигать рану от хвоста ящера — вот в тот момент Шер-Ра просто чудовищно возненавидел ее. Он уже попрощался со своей жизнью и хотел только одного — чтобы его добили. А эта уманка словно нарочно мучила его!
От боли хищ совсем сдался, ему тупо хотелось домой, и он проклинал каждую секунду того времени, которое он провел на этой чертовой планете. И поэтому когда боль неожиданно закончилась, он даже не сразу в это поверил, просто лежал, не шевелясь, лишь хрипло дыша. Но уманка, вдруг став не такой жестокой и строгой, тихо сказала:
— Все почти кончилось…
И правда, боль стала медленно успокаиваться. Может, подействовал тот укол, который ему сделала уманка, а может, просто он немного привык… Ненависть исчезла, отвращение
незаметно перетекло в непроизвольную благодарность. Потом Шер-Ра одернул себя и раздраженно фыркнул. Уманы. Жадные, вонючие создания, не чтящие кодекс.
А от этой уманки пахло сладким запахом какого-то растения, нежный, дразнящий запах… Шер-Ра еще пару раз фыркнул, пытаясь избавиться от щекочущего рецепторы аромата.
Девушка, которая успела устроиться в принесённом для нее кресле, искоса бросила на него взгляд и опять углубилась в чтение. Пытаться вырваться смысла не было — ремни мягкие, но очень прочные — поэтому Шер-Ра повернул голову и пару раз моргнул, адаптируя зрение. Доктор почувствовала пристальный взгляд яутжа, снова оторвалась от книги, посмотрела ему в глаза. Мало кто из людей не боялся смотреть в низко посаженные глаза хищев.
Шер-Ра пристально осмотрел ее с ног до головы. Низкая температура тела. Сердцебиение медленное. Спокойная. Немного теплее шея, колени, локти — небольшое воспаление в суставах. К отвращению примешалась презрительная жалость. Хорош доктор, сама себя вылечить не может.
Уманка, отведя глаза от хища, приняла какое-то лекарство, потом забрызгала из баллончика в горло. Шер-Ра покопался в памяти и, напрягая голосовые связки, издал язвительный смешок — он неплохо понимал язык уманов и сам мог немного объясниться даже и без маски, но лишний раз злоупотреблять этим не собирался.
Уманка откровенную насмешку проигнорировала, продолжила читать. Шер-Ра, убедившись, что верно понял характер уманки, решил тоже ее игнорировать, прикрыл глаза и задумался. Раздумья радости не несли. Скорее всего, он нужен живым чисто, чтобы посмотреть, как устроен его организм. Шер-Ра подумал ещё немного и решил, что нужно притворяться слабым и раненым как можно дольше. Труда это не составит — боль, хотя и уменьшилась, но всё ещё терзала его.
Шер-Ра всё-таки попытался вырваться — лапы уже неприятно покалывало, мышцы затекли — но где-то в том месте, где его полоснул хвостом ящер, вспыхнула такая боль, что он заскрипел жвалами. Уманка тут же подбежала к нему, осторожно ощупала травму. Ее руки в первый миг показались ледяными и Шер-Ра раздраженно зашипел на нее. Врач явную агрессию пациента проигнорировала, спокойно сказала:
— Не шевелись. У тебя кровь идет. Я помогу.
Она немного растерла руки, разогревая их, и осторожно сняв бинты, стала вытирать выступающую кровь, чтобы перевязка не присыхала вместе с кровью к ране. Шер-Ра прикрыл глаза. Привитое отвращение слегка кольнуло сознание, но теперь, когда он немного привык к ощущению ладоней на своем животе, руки уманки стали казаться приятно-теплыми и очень ласковыми. И сладковатый, нежный аромат… Осторожные пальцы больше не причиняли той боли, которая была, когда уманка прижимала рану и зашивала ее.