– Матушка бы всё поняла и простила, – мягко сказала Жизель, удивительно тепло называя свекровь.
– Зато раджа Киран не простил бы мне сестру. До сих пор не может простить, да и народ тоже.
– Если бы матушка увидела твоё раскаяние, она бы его убедила. Она вообще потрясающая женщина. Я… из-за меня погибла невеста Кирана, но меня в этом ни разу не упрекнули.
В дальнем конце комнаты, где устроилась Ока, кто-то заворочался. Я сначала подумала, что это степнячка решила встать, но потом услышала сонный голос Гамы:
– А я почти восемь лет в рабстве провела. Кому-то везло с хозяевами, я слышала, даже браки среди рабынь встречались, но меня отправили на рудники, поварихой. Если бы у меня был выбор, оказаться здесь или снова там, я бы даже не сомневалась.
– У вас же в Райтии нет полезных ископаемых? Какой рудник? – удивилась Ри, да и остальные тоже.
– Зато есть работорговля с другими государствами, – вздохнула бывшая рабыня. – Меня продали в Семпру.
В темноте, почти в тишине излишне трагично ахнула Ашес. Мы с ней лежали на соседних кроватях, голова к голове, поэтому я заметила, как она прикрыла рот ладонью. Затем она удивлённо спросила:
– И как Георгий такое позволяет только?
– Что значит Георгий? – холодно спросила Гама. – К вам тоже рабов возят, только не в таких масштабах.
– Я даже не подозревала! Когда выберусь, сделаю всё, чтобы прекратить это варварство на своей территории! – патетично изрекла Ашес.
– Георгий, на самом деле, этого не позволяет, – встала на защиту мужа Шейна. – Он бесится, угрожает, казнит, но ничего не в силах поделать.
– Если правитель ничего не может поделать, значит, он не хочет решать проблему. Или он никудышный правитель, – категорично, как всегда в своей манере, заявила Леда.
Конечно же, она была права, но как у неё хватало духу бросаться подобными обвинениями почти в глаза – ума не приложу. Я всегда трусила, боясь, что, не зная обстоятельств, выставлю себя дурой и в любом случае поссорюсь с людьми.
– Но почему же! – вмешалась Ри, как обычно готовая отстаивать спорную гипотезу. Вот сейчас разорутся ещё и Джессмин разбудят. – Разное ведь бывает…
– …и всё сводится к тому, что либо правитель не хочет что-либо сделать, либо не может. Георгий, кстати, толковый мужчина, так что он, скорее всего, именно не хочет что-то делать, – подытожила моя категоричная подруга.
И Ашес, наверняка, прекрасно знает об этой проблеме в своей стране. О таких вещах трудно не знать. Только я, в отличие от Леды, не рискну бросить ей обвинение в лицо. Хотя, может, и Леда не рискнула бы сказать такое в лицо Георгию, а не его молодой жене. Он мужчина суровый, не посмотрит, что баба и что царица – может в морду дать.
– Он хочет, он очень хочет, – искренне веря в свои слова и своего мужа, сказала Шейна.
– Шейна, – тяжело вздохнула кайзерин, – ты ещё слишком молода и не понимаешь всей политической грязи.
– Я же со своим мужем не первый день знакома, – мягко, но уверенно ответила малышка.
– Ты только недавно вышла замуж…
– Я общалась с ним и до свадьбы.
– Узнать человека хорошо невозможно даже за пару лет, а по молодости нам все кажутся лучше, чем есть.
– Леда, ты вышла замуж шесть лет назад, – вновь влезла в беседу Ри, а мне отчаянно, просто до зубовного скрежета захотелось пнуть кровать, где она лежит. Я понимаю, что мнение спорное, но неужели нельзя просто промолчать?! – И до этого с мужем знакома почти не была. Хочешь сказать, за годы супружеской жизни ты изменила мнение о нём?
– У нас с Андресом совершенно другая ситуация! И очень специфичная история знакомства, – отрезала Леда, а меня аж заколотило.
Почему, почему так сложно в нашей ситуации не поругаться на пустом месте? Возможно, завтра жизнь Ри будет зависеть от Леды или наоборот. И я не поручусь, что они благородно спасут друг друга, забыв про личную неприязнь. Самое противное, хуже от этого может оказаться мне.
Если я не знала, что влезь я с просьбой сменить тему, обязательно останусь виноватой, то непременно бы вмешалась. Но прецеденты уже были, поэтому мне только и осталось что подобраться поближе к изголовью кровати Ашес и тихо чуть раздражённо спросить: