– У тебя случайно нет душещипательных историй о временах, когда тебе пришлось туже, чем здесь?
– Зачем тебе? – вмиг насторожилась белокурая царица, поджав губы.
Будто бы я выведываю страшные тайны, ей богу! Дура! Надо-то всего лишь чуть-чуть пошевелить мозгами, чтобы понять мои намерения, а она сразу в штыки воспринимает.
– Тему хочу перевести, но у меня нет ничего подходящего, – соврала я. – Иначе они поцапаются.
– Сейчас, – чуть снисходительно улыбнулась Ашес.
Даже в темноте она умудрялась раздражать меня своим выражением лица – потрясающий человек. Одно хорошо, девочки не смогли продолжить перепалку – Ри только закончила длинный монолог, как влезла моя «сообщница»:
– Знаете, я случай вспомнила. Я только только-только стала царицей, молоденькая ещё, беременная как раз. И мы поехали на открытие нового порта в Кэрн. В тот день Приора отправила свои войска захватывать нас… Я как в ад наяву попала! Мы неделю сидели в осаде, потом меня вывезли вглубь страны, а Макс остался с Александром, помогать в командовании. Я чуть не родила раньше времени!
– Ты про ту знаменитую битву при Длере? – тут же переключилась Ри.
– Да, про неё. Можно сказать, я в ней поучаствовала. Никому такого счастья не пожелаю.
– Ну, у кого ещё припасены страшные истории? – насмешливо спросила Леда, раскусив уловку. – Может у тебя, Солей?
– Что ты, – тут же притворно стала отнекиваться я. – Я счастливо жила. Вон, Тео подобрал почти с улицы, стала цесаревной, затем чуть ли не сразу царицей. Успела двоих детишек родить. Не жизнь, а сказка.
– А как же те времена, когда ты браниться научилась? – продолжила кайзерин.
Я чертыхнулась про себя и мысленно же потренировалась в ругательствах, которым научилась. Вот и упоминай в переписке что-то действительно личное. С другой стороны, сама виновата, не подписала же в своё время, что это большой секрет.
– Так какие у тебя в жизни были неприятности, Солей? Ты здесь не нервничаешь особо, свободно себя чувствуешь. С тобой тоже нечто трагичное случилось? – поддержала вопрос и степнячка.
Отпираться показалось глупым ещё и потому, что я могла вызвать подозрения. К тому же другие девочки разоткровенничались, пришлось и мне перенять эстафету. Зажмурившись, я медленно, словно прощупывая холодную воду, в которую хочу окунуться, заговорила:
– Есть такие страшные сны, когда ты не можешь проснуться. Что бы ты ни делал, как бы ни старался, ты можешь только убегать, бояться, плакать там во сне, терпеть боль, но кошмар никак не остановить.
– Сон? Солей, серьёзно? – удивилась Леда, и в кои-то веки я не смогла различить, какие интонации преобладают в её голосе. Или не захотела. – Одна ночь и всё.
– Не одна, – тихо намекнула я.
– Ты про колдовской сон? – внезапно поняла всё Жизель.
– Да, – опять без объяснений ответила я, а в голове замелькали горяще-обугленные картинки, насмешники-черти. Сколько же времени прошло, прежде чем я научилась побеждать в наших словестных перепалках и хотя бы ненадолго оставаться одна?
– Ты же совсем молодая, – неожиданно снисходительно ответила Гама. – Сколько времени ты там могла провести?
Я бросила испепеляющий взгляд в её сторону. Хорошо, что в темноте его не видно. Как же меня раздражала эта покровительственность от «старших». Они думали, что всё знали. Гама, наверняка, всё мерит своими восемью годами в плену, рядом с которыми многое меркнет. А она ещё, небось, гордится своими страданиями, выставляет их напоказ, как знамя мученицы. Но неужели так трудно поверить, что я не стану ровнять с пережитыми ими ужасами обычный сон? Люди… самоуверенные, всезнающие, смотрящие свысока, несдержанные, категоричные. Да и я не лучше, если честно. Мне в этот момент так захотелось стукнуть всех по носу, что я не сдержалась и с усмешкой ответила:
– Волшебники живут дольше обычных смертных – до трёхсот лет с хвостиком – и при этом не стареют.
– Сейчас это скорее редкость, – тут же пояснила для остальных Леда. – Вот у меня дар ещё остался, но кровь настолько разбавлена, что я вряд ли дотяну и до ста двадцати. Не намного дольше, чем обычные люди.
– А у меня родословная почти как у породистой лошади, – вздохнула я, – и фактически я здесь самая старшая, но для всех озвучиваю свой возраст за вычетом «пропущенных» лет.