– Мёртвая, да? – спросила я, отстранённо наблюдая за картиной.
Ри быстро-быстро закивала, прикрывая ладонями лицо. Шейна не сводила взгляд с неестественно выгнувшейся Гамы. У Ашес наоборот глаза бегали между кроватью, полом и всеми нами, точно она что-то оценивала. Пару раз белокурая царица даже открывала рот, но заговорить не решилась. Ока молилась едва различимым шёпотом, который сейчас гремел как секундная стрелка часов в ночи. Жизель побледнела, Джессмин тоже, причём настолько, что на миг мне показалось, будто она просвечивает. Померещится же такое.
– Что случилось? – спросила я, сглотнув.
Становилось не по себе. Воздух сразу стал казаться спёртым, провонявшим мертвечиной. Я бы с удовольствием выскочила на свежий воздух и вдохнула полной грудью, если бы не внезапно свалившаяся мне на плечи ответственность: без меня тут никто ничего не решит.
– Я её будить пошла, – залепетала Ри, не смотря в мою сторону. Тело, точно магнит, притягивало к себе взгляды. – Тронула за плечо, потрясла, когда она не проснулась. Попробовала перевернуть на спину, а она бах… и вот… Я не знаю, что с ней…
– Пульса нет, – зачем-то уточнила Ока.
– А что за ягоды? – продолжила я спрашивать и, не выдержав, обернулась к Леде: – Открой дверь, пожалуйста!
Она услышала не сразу. Вообще сначала будто бы не поняла, что я обращаюсь к ней, затем вздрогнула, моргнула и, бестолково кивнув пару раз точно статуэтка с подвижной головой, толкнула тяжёлый створ наружу. Не скажу, что сразу стало легче, но прохладный воздух развеял набежавшую на разум дурманную дымку.
– Так что за ягоды? – спросила я, на этот раз в упор посмотрев на Ашес.
– Снежнеягодник, – сглотнула она, медля с ответом.
– Они ядовитые.
– Да, но… нет, – залепетала она, через слово облизывая пересыхающие губы.
Я бы разозлилась за дурацкий ответ, если бы не ситуация. Сейчас я сама едва держала себя в руках и от остальных собранности не требовала.
– Я слышала, что они ядовиты, но, чтобы умереть, съесть их надо очень много. Слабый яд, – припомнила Ока, первой придя в себя.
– Так тут вся кровать в них, – чуть не плача, запричитала Ри и обвела взглядом чужую постель, точно бусинами из разорванного украшения усыпанную белыми плодами.
– Столько насильно не скормишь, – опровергла невысказанные опасения степнячка, и словно дышать стало легче. – Она сама себя убила. Наверное, не смогла пережить вчерашнее.
– Он же сказал ей не возвращаться, – всхлипнула неожиданно Жизель и, не выдержав, разревелась в голос.
Под её плач мы молчали. Я опасалась высказываться практично, боясь, что все чувствительные барышни, а так же блюстительницы приличий и морали, меня просто сгрызут, но, каюсь, от проблемы хотелось сбежать как можно быстрее. Шокированные женщины и тело в доме слишком угнетали.
– Нам надо двигаться дальше, – наконец, решилась я.
Как и ожидалось, посмотрели на меня точно на прокажённую. Все.
– Похоронить её надо, – бесчувственным голосом отозвалась Леда. Она стояла, опустив голову и не двигалась.
– Земля сейчас мёрзлая, мы не выроем нормальную могилу, а просто в снегом закидать… вдруг растает? – озвучила Ока свои мысли.
– Сжечь? – предложила Ри, но от этого стало совсем не по себе.
Я вновь долго собиралась с силами, перед тем как высказаться, оттягивала время, но все молчали, и мне пришлось говорить:
– Давайте оставим её в доме? Просто уложим аккуратно. Сюда всё равно никто не придёт. Получится неплохая усыпальница.
– Но это как-то… – задумалась Леда, а затем встряхнулась и решила: – Куда лучше, чем закопать её в яму или спалить. Да, наверное, так и стоит сделать. Хорошо бы цветов принести, но здесь же нет ничего такого, да?
– В одном из домов были цветы, – вспомнила Ри.
– Маки, – подтвердила я. В голове всплыли обрывки вчерашнего скандала, и тошнота подступила к горлу вместе с комком слёз. – Но здесь ничего такого нет, разве что еловых лап накидать.
На том и порешили. Я спешно выскочила на улицу, якобы набрать тех самых веток, а остальные принялись в доме приводить покойницу и её последнее ложе в порядок. Холод остудил мысли, но я неожиданно задрожала. Я казалась себе спокойной, однако восприняла случившееся куда серьёзнее: всё валилось из рук, а после импровизированных похорон я не с первого раза смогла начертить карты, указавшие нам путь.