Не желая сидеть в гробовом напряжённом молчании, я пощупала чуть влажные волосы и решила заняться делами. Предупредив всех, что иду строить контур, я выскользнула за дверь. Правда, на улице передумала. Одна карта – весомое подспорье, но лучше бы собрать всю колоду. Самым нужным мне показался аркан разрушения, за него я и принялась. Кого серьёзного не рассеет, зато отпугнёт.
Творила я на пороге, пока такое же как вчера сияние радужными переливами вновь не спустилось по темнеющему небосклону. Я желала и боялась увидеть Тео. Наверное, всё-таки больше боялась, потому что, когда разглядела лицо Макса, облегчённо вздохнула. Мужчина осмотрелся, заметил меня, и я тут же предупредила:
– Я сейчас её позову.
Ашес шла гордо, не боясь встречи с мужем, пускай немного и волновалась. Я перехватила её в проходе и попросила не упоминать о смерти Гамы. Царица посмотрела на меня с интересом, кивнула и напомнила:
– Надеюсь, уговор про конфиденциальность беседы в силе?
– Конечно, – согласилась я и демонстративно крикнула, заглянув в дом: – Леда, пойдём со мной? Мне одной скучно контур чертить, – а потом предупредила Ашес: – Мы начнём от дальней стены, я постараюсь провозиться подольше.
Пускай думает, что я специально отвлекаю Леду.
Когда мы с кайзерин скрылись за стеной без единого окна, она без обиняков спросила:
– И что ты предлагаешь?
– Дотянешься своим колдовством до них? – уточнила я с усмешкой, уже рисуя на снегу парящую женщину с двумя жезлами – аркан «Мир», нужный мне сейчас для путешествия.
Леда лишь хмыкнула и едва различимая сизая струйка дыма потянулась вдоль камней цоколя, по самой кромке снега. Я закончила карту и похлопала рукой рядом – намёк напарница поняла без слов. Уже через четверть минуты мы слышали едва различимый через хрипящие помехи тихий голос Ашес:
– Да, я не скрываю, что вышла за тебя не по любви. Мы действительно заключили с твоим отцом сделку. Ты не собирался выбирать себе невесту, перебрав всех молоденьких фрейлин своей матери, а я хотела получить власть. Но после нашей свадьбы я ни разу – ни разу, в то время как ты периодически пропадал в чужих спальнях – не изменяла тебе, всегда поддерживала и любила. Разве можешь ты обвинить меня в чём-то?
Ответ Макса мы не расслышали, но судя по расслабленному смеху его жены, ничего серьёзного он не сказал.
– Я не знала, что ты клюнешь. Я просто рискнула и выиграла, – вновь ответила она, и дальше начался отвратительный влюблённый трёп.
Мы с Ледой чуть не позеленели от переизбытка розовых соплей, но дослушали беседу до конца, боясь упустить важное.
– Ничего, – разочарованно выдохнула я, когда они распрощались, и мы спешно убрали следы волшебства. – Может, у них шифр какой секретный?
– Вряд ли, – поморщилась кайзерин. – Видимо про неё не рассказали ничего интересного. Возможно специально.
– Ты всё ещё подозреваешь её в сговоре со Жвериндой? – нахмурилась я и, чтобы не терять времени, принялась чертить барьер. Припасённая карта на бересте здорово упрощала задачу, жаль, сегодня я так и не приступила к созданию других.
– Даже сильнее, чем раньше.
– Брось, мне всё больше кажется, что она не причастна. Уж скорее Жизель. Она постоянно врёт, эта её связь с призраками… да и Ашес говорила про семприйские яды, а Жизель как раз оттуда.
– Допустим, с ядами всё вилами по воде писано. Ни одна из нас не может ни подтвердить версию, ни опровергнуть. Гама бы могла внести ясность, но вот незадача – именно её убили первой.
– Чёрт, Леда, давай ты умеришь свой пессимизм!
Меня аж всю передёрнуло от рисуемой перспективы. Как-то желания находить по утрам трупы у меня не было, только собеседницу это не волновало. Она уже готовилась обрисовать мне мрачное будущее, когда в конце останется только одна или вообще никого, да к нам вышла Жизель. Я перепугалась до чёртиков, боясь, что нас услышали, но новоприбывшая и бровью не повела, только требовательно спросила:
– Солей, ты ещё не закончила барьер? Смеркается же.
– Извини, мы заболтались, – миролюбиво ответила я, а у самой аж зубы свело.