– Жизель не с вами? – наконец спросила Ашес, когда чуть позабыла о своих россказнях.
– Ещё не пришла, – ответила я, глянув за окно.
Вечер приближался к ночи, окрашивая сиреневый снег в более тёмные тона синего и гася небо, точно лампу, а я даже барьер не поставила. Хорошо, что затемно рисовать девятки для него не придётся. Но за карты я всё-таки села. Прямо в доме, достала уголёк и принялась колдовать на полу. Старик с фонарём вышел уже привычно, после ежедневных тренировок в поиске направления, а вот над второй картинкой я задумалась.
– Решила проверить, куда дальше идти? – уточнила Леда, приподнявшись на локте. Она давно уже лежала, не помогая ни Ри в готовке, ни Оке с Шейной в успокаивании Ашес.
– Хочу найти Жизель. Не дело её бросать одну в лесу, а управиться лучше до темноты.
Кайзерин иронично усмехнулась и пожала плечами.
Карта не шла. Потерянная компаньонка после своих резких высказываний представлялась мне девушкой весьма и весьма противной, поэтому в голову упорно приходили характеры перевёрнутых картинок. Да только гадание удивило меня не на шутку. Перевёрнутая дама чаш, которую я обычно принимала за ветреную капризницу, неожиданно потянула нить к Ри. Искажённая служанка мечей – хитрая девица с тайными происками – к моему ужасу указала на Леду, подстегнув очередной виток беспокойных мыслей и нелепых подозрений.
– Что-то не так? – спросила Ока, глядя на мои потуги.
– Видимо, я очень плохо знаю Жизель, – усмехнулась я, не став уточнять, что остальные меня тоже удивили, и от безнадёжности спросила: – Какая она?
– Добрая, смелая, честная, горячая, – не задумываясь, начала перечислять Ашес.
Я перехватила взгляд Леды, которая открыла рот. Её ответ я знала, поэтому улыбнулась и покачала головой. Вряд ли Дурак укажет мне на человека, здесь он более абстрактный.
– Заводная, активная, весёлая, приятная собеседница, – между тем продолжила белокурая царица, и я ухватилась за поданную ей мысль.
Однако служанка булав привела меня к самой Ашес, чем добила окончательно. Я чуть не взвыла и хотела всё бросить и сдаться, но решила продолжить простым перебором. Возле отшельника осталось только одно свободное место. Там я и разместила перевёрнутую служанку чаш, памятуя о том, что служанка монет ни на кого в прошлый раз не указала, а служанка мечей помогла спасти Гаму.
В этот раз мне повезло – луч выскользнул за дверь и потерялся где-то в чаше леса.
– Надо бы ещё Джессмин поискать, – предложила Ока, торопливо накидывая куртку и залезая в сапоги.
– Не надо, – отозвалась я глухо.
– Почему? – удивилась степнячка.
– Придёшь, я потом расскажу всем, – ответила я. – Ты же одна управишься? Я бы пошла с тобой, но боюсь отходить далеко от карт.
– Нормально всё, вряд ли она слишком далеко, – улыбнулась Ока и побежала вдоль линии света на синеющем снегу.
7. Явно. Воображение
«Не понимаю, почему все воспринимают мои рассуждения об управлении государством в штыки? Я всего-навсего высмеиваю основные ошибки. От некоторых я сама не застрахована и никак не могу с ними справиться, но я хотя бы борюсь. И мои замечания не направлены ни на кого конкретно!»
Из письма кайзерин Кэрна Леды
царице Амбры Солей.
«Просто очень многим кажется, что это двойные стандарты: ты пеняешь на проступки других, при этом совершая подобные сама».
Из письма царицы Амбры Солей
кайзерин Кэрна Леды.
По рассказу Оки Жизель шла в противоположную сторону от нашего домика, а когда увидела луч ещё и побежала. Как отговаривалась сама найденная, оттого что погрешила на духов. Леда лишь беззвучно шепнула что-то нелестное о чужом интеллекте, во мне зародились смутные подозрения, но вместе с последней гостьей степнячка принесла ещё и новость об ожидающем Георгии.