Я надеялась, за время моего отсутствия Леда просветит остальных насчёт новой жертвы. Тема-то уж всяко должна была подниматься, когда я ушла чертить барьер, а не после того, как замкнула круг. Однако удача от меня отвернулась – мои товарки оказались сильны задним умом.
– Мы встретились по дороге сюда, – начала я рассказывать, понимая, что и остальные имеют право знать, – но пока шли, кто-то на нас напал. Джессмин – специально или случайно – прикрыла меня и спасла мне жизнь. Вот такая история.
– Погоди-погоди! – замотала головой Ри. – Кто этот кто-то? Как убил? Ирбиш? Джек?
– Не похоже на духа, – выдала я – как со скалы сорвалась. – Выстрелили отравленным дротиком. Это кто-то живой.
Сообразили не сразу.
Молчали.
Долго.
Ока рискнула высказаться:
– Возможно, здесь есть кто-то кроме нас.
– Сомневаюсь, – отрубила я надежду. – Ему же надо где-то жить и не терять нас из виду в таком случае. Вторая смерть… из них одна внутри барьера.
– Погоди-погоди! – влезла Ашес. – Ты хочешь сказать, что среди нас есть маньяк?! Тот, кто без жалости, убивает людей, с которыми делит хлеб и крышу над головой! Ты опять за своё? Может ещё вновь меня обвинишь?
Я честно не собиралась, побаиваясь выведения на чистую воду, но тут меня прорвало. Да и другим всё же следовало знать, чтобы прекратили слушать её ядовитый лепет! Иначе такими темпами виноватой окажусь я, а она всех потихонечку перетравит.
– Не знаю, кого обвинять, да отравленный дротик оказался слишком уж знакомым! Где-то я его явно видела! В чьём-то кармане в первый день!
– Какой дротик? Что тебе опять померещилось? – ни на секунду не потеряла уверенности Ашес, а я аж восхитилась, как дивно она отпирается!
– Такой, с красно-жёлтым оперением! Они лежали среди оружия!
– И что же, я их взяла?
– Я, во всяком случае, не успела, и торчали они из твоего кармана.
– Ха! И кто-то кроме тебя это видел?
– Я видела, – с тяжким вздохом выступила на моей стороне Леда. Очередного нашего скандала она явно не одобряла, но так уж получилось.
– Кто бы сомневался! – всплеснула руками Ашес. – И больше не видел никто.
– Такими темпами, даже если бы кто-то другой подтвердил, ты бы всё равно не признала, – покачала я головой. – Но если честно, – решила я закончить тему и достала из-за голенища сапога один из стилетов. Карту с шеи тоже сняла и с размаха пригвоздила её к стене над своей кроватью. – Я действительно не могу тебя ни в чём обвинить. Просто в таких условиях хотелось бы всех предупредить о возможной опасности, я всех не уберегу.
– Да нет у меня никаких дротиков! – продолжала настаивать белокурая царица. И ручки к груди прижала, как в честности заверяет. – Если тебе так спокойнее станет, обыщи меня.
Всё своё недоверие я попыталась передать взглядом, но намёка никто не понял. Пришлось опять пояснять:
– Если ты так открыто это предлагаешь, значит, этого оружия у тебя уже нет. Ты запросто могла избавиться от них по дороге.
Я ожидала от Ашес многого: очередной вспышки гнева, показательных стенаний, дебатов, – но она попросту опустилась на кровать, закрыла лицо руками и разревелась. Не демонстративно и надрывно, так что от воя скулы сводит и хочется прибить артистку, а горько, несчастно и поразительно тихо. Шейна с Окой тут же бросили к ней, Ри принялась готовить чаёк, чтобы успокоить.
Однако стоило им начать утешать страдалицу, как она тут же взяла себя в руки, успокоив последние, судорожные всхлипы уверенным глубокими вдохами и попросила прощения.
– Не знаю, что со мной, – пояснила Ашес. – Мне кажется, что всё в этом мире против меня. Мало мне духов, так ещё и обвинения в убийстве…
– Солей, ну правда, – сказала Шейна, проникшись трогательной речью. Да чего греха таить, меня и саму совесть после этих слов кольнула в самое сердце. – Ты же сама говорила, что доказательств не достаточно, чтобы кого-то в чём-то обвинять.