Ярость заклокотала внутри, сдержалась я больше по привычке. Ладно, хочет она опять нести чушь – пожалуйста. А я не верю в такое. Все наши компаньонки женщины умные, никто не попадётся на такой глупый трюк; странные обвинения от подруги я же как-нибудь переживу. Вряд ли она сама верит в свои слова, просто, как обычно, хочет показать, что умнее меня.
– Я вообще о чём. Мне кажется, не стоит так сильно верить в причастность Ашес, иначе мы можем пропустить настоящего убийцу.
– О, великие сивиллы! – закатила глаза моя собеседница, – Какая же ты упрямая! И кого ты подозреваешь, позволь узнать? Безобидную Шейну? Или настрадавшуюся Оку? Или свою рыбу? Или нет, погоди, ты сейчас обвинишь во всём меня, я же ещё и сама Ашес обвиняю!
– Прекрати ёрничать, – устало попросила я. В такие моменты Леда будто в вампира превращалась и выкачивала из меня все силы. Всего пару раз я на неё разозлилась – и уже точно выжатый лимон. – Я серьёзно.
– Ах, прости-извини. Как я сразу не догадалась? Ты сейчас Шармиллу обвинишь! Она же очень подозрительная,
– Крайне, – холодно заявила я. – Явилась сюда непонятно зачем, и никто точно не скажет когда.
– Почему непонятно? Невестку свою непутёвую спасать, она же без неё не справится.
– Это она так сказала, – вновь прорезалась в моём голосе строгость. – Настоящих причин никто не знает.
– О да, – продолжила насмехаться Леда, не то случайно доводя меня до бешенства, не то специально дразня. – Сделай сейчас из неё злодея. Чем она тебе так не угодила?
На миг я вскинула бровь и попыталась без слов донести до подруги светлую мысль. Без слов не вышло.
– Шутишь, что ли? Что хорошего я могу думать о человеке, который дружил с моей свекровью? Она явно недалёкая.
– Зря ты так, – внезапно сбавила обороты собеседница, и я чуть не выдохнула с облегчением. Кажется, у меня намечается перерыв, хотя бы минут на пять. – Шармилла – умная женщина, я изучала её политику – безумно грамотные действия, прямо в нужное время в нужном месте. Я всё смотрела и поражалась, ну как у неё так получается?
– Поверь, я насмотрелась на «творчество» Геры. Я не знаю, как с ней можно было вообще после такого разговаривать.
– В той ситуации, в которой она оказалась, законы царица Гера принимала грамотные.
У меня чуть глаза из орбит не вылезли, заслышав такую чушь. Я пару раз изумлённо моргнула, потрясла головой. Конечно, я не изучала чужую политику как Леда и многое могла пропустить, но абсурдность поступков матери после её смерти признавал даже Тео – это не просто моя предвзятость.
Вспомнив, что именно кайзерин может называть «грамотной политикой», я чуть уступила, не желая спорить:
– Возможно, в той ситуации она и действовала правильно, но если заглянуть чуть глубже, то она же себя в неё и загнала. Так что извини, этот вопрос не обсуждается. И да, несмотря на то, что Милла подозрительна и мне не нравится, я не думаю, что это она убийца. К тому же я верю в то, что сквозь мой барьер никто с улицы проникнуть не мог.
– Как быстро ты переходишь на панибратский тон, – фыркнула Леда. – Только разрешили – и уже Милла. Я вот так не могу. Кого же ты подозреваешь, если не её? Люди-то закончились. Или Джек?
– Жизель.
Кайзерин присвистнула, посмотрела на меня с ехидцей и осторожно так, насмешливо спросила:
– Ты не забыла, что она мертва?
– А ты не забыла, что она может оказаться медиумом? Что ей стоит заменить своё тело мороком, а потом наслать на нас других духов, чтобы отвлечь внимание и якобы это самое тело уничтожить?
– Она же не знала, когда мы обнаружим её мнимую смерть. Ей что пришлось всю ночь в кустах сидеть и караулить?
– Ради такого можно и покараулить! – пожала я плечами, не понимая, в чём проблема. – Она ведь явно понимала: наутро Ашес сдаст её с дротиками. Повезло, что сразу не вспомнила. Собственная смерть – шикарный способ отвести подозрения. А след, разрушивший защиту, был очень большим – такую обувь только Жизель и Ока носили.
– Да уж, – протянула Леда, поджав губы и как-то странно меня разглядывая. – Ну и выдумщица же ты, Солей. И Доверчивая. Ашес и соврать могла насчёт дротиков. На покойницу-то всё можно свесить. Про сапоги я вообще молчу, любая могла натянуть огромные ботинки и наследить – самый большой размер это тебе не самый маленький.