К кабинету директрисы я двигала уверенной твердой походкой, хоть сердце отбивало чечетку с каждым моим шагом. Я не успела ещё как следует о чем-то подумать, как уже стояла около её двери. Мне ничего не оставалось, кроме как постучать, что я и сделала.
– Да-да. Оксана это ты? – и тут же сразу: – Входи.
Я вошла и замерла почти сразу же. Насколько непривычно мне было видеть Ираиду такой. Она выглядела так, будто чем-то больна. Вместо витиеватой прически, которыми она нас радовала каждый день, был простой хвост, никакого макияжа, никакого строгого костюма, а просто брюки и свитер. Глаза лихорадочно блестят, а руки дрожат так, что её не спасает даже постоянное перекладывание предметов. «Ё-моё, что ж её так разбирает. Может дома что-то случилось. А может…». Ираида затравленно на меня посмотрела и начала разговор с того, что предложила мне присесть. Я само собой присела, потому что стоять на ногах уже не могла.
– Оксана, может чаю?
– Да нет, спасибо. Ираида Анатольевна, а что случилось? У вас всё в порядке?
Она замерла и испуганно посмотрела на меня. Она молчала и я не хотела прерывать молчание, пусть уж она лучше наберется сил и скажет что-нибудь сама. Ну, я и дождалась:
– Оксана, скажи мне, пожалуйста… Кто ты?
Вот вам здрасьте. И как тут ответить? Что ж, будем гнуть свою линию:
– А, извините, в каком смысле?
– Просто скажи мне, кто ты.
– Ираида Анатольевна, вы и так обо мне всё знаете. Фамилию, имя, отчество, дату и место рождения, специальность вы знаете. Что вам ещё-то сказать? – я это говорила спокойно, с долей удивления, а у самой внутри всё перевернулось. Я лихорадочно пыталась сообразить, откуда эти вопросы.
– Оксана, у тебя даже взгляд другой. Кто ты? Скажи мне! – вот ведь, а я думала, что у меня получилось изобразить удивление. Я не знала, что ей сказать и начала с простого, что меня больше всего волновало в данный момент:
– Ираида Анатольевна, а с чего вы задали мне этот вопрос? Что за дикий интерес к моей скромной персоне? – я подняла взгляд от стола и посмотрела на Ираиду. Не знаю, что её больше испугало, мой взгляд, мой голос или мой вопрос. Но она отвела глаза и положила передо мной фото.
– Это ты? – она спросила и как-то жадно облизнула губы.
Я мельком взглянула на фото, уже догадываюсь, что увижу. Хоть я и знала, что там будет, но всё равно под ложечкой неприятно засосало и в голове застучало сильнее.
– Ну, я. И что?
– Почему?
Что ж сказать, хорошо спросила, хорошо ответила.
– Что почему?
– Ты другая. Почему?
Мне надоело всё это, и я прямо спросила:
– Ну, и что ты ещё на меня накопала?
Ираида затряслась мелкой дрожью и чуть ли не заикаться начала:
– Я… я… я… мне… мне посоветовали кое-что прочесть и…
– И? Не тяни время. От того, что ты знаешь, будет зависеть останешься ты жить или нет.
Она молчала и тряслась. Честное слово, меня это начало раздражать. Та выдержка, которою я в себе вырабатывала так долго, начала сходить на нет.
– Слушай, у меня нервы не железные. Может, ты уже на чистоту выложишь, что знаешь? Или тебе помочь?
– Н-н-не надо. Я сама, – и она начала говорить. Получалось что-то бессвязное, но суть сводилась к одному. Она знает, что я сидела, но не знает за что. Она знает, что я не тот человек, за которого себя выдаю, но не знает моё настоящее имя. Ей от этого только лучше. Она замолчала, а я решила подумать в тишине. После некоторых раздумий я на неё посмотрела исподлобья и спросила без особой дружелюбности:
– И что ты хотела делать с этой информацией? Шантажировать меня? Если да, то сначала пришлось бы доказывать всё, что у тебя имеется на меня. И мне, и тебе хлопотно. Но тебе ещё и результата как-то не добиться.
– Я не хотела тебя шантажировать этим.
– Да? А что ж тогда ты хотела?