Я включила свет и он затих. Обойдя диван, подошла к крепышу – он был именно крепкий и высоченный – сняла с него маску, в которой он был, и посмотрела на его лицо. Если какие слова ещё были до того, как я его увидела, то все пропали. И было от чего пропадать, ведь передо мной сидел один из наших с Севкой друзей. Вот уж подарок, так подарок. Я хмуро смотрела на него, прикидывая, чем мне грозит его внезапное появление, а он не менее хмуро смотрел на меня, но вот что думал, даже не знаю. Потом глазами показал, что хочет что-то сказать, но кляп как-то вроде мешается. Я немного подумала, а стоит ли возвращать ему способность говорить или лучше вызвать полицию, но в итоге подошла к нему и доверительно сказала:
– Я сейчас вытащу у тебя кляп, а ты первым делом расскажешь мне кто ты и какого хрена залез в мою квартиру. Понял? – он кивнул. Я вздохнула и вытащила кляп, прекрасно понимая, что оказался Вадим здесь не случайно.
Глава 4.
Вадим Гроховский по прозвищу Грохот, отплевался после кляпа, посмотрел на меня оценивающе, но с усмешкой, и наигранно весело сказал:
– Надо же, не забыла, как узлы вязать. Или периодически практикуешься на ком-то? Ролевые игры там или жертва, попавшая под твоё обаяние и пускающая слюни по паркету, глядя на тебя в чулочках. Угадал?
– Нет, ну ты посмотри на него, какой говорливый. Ещё по башке захотел? Мало было, да? – за чулочки я его пнула, но всё гадала, как и зачем он меня нашел. А, может, он не знает, кто перед ним? Нет, это уж точно бред. Не может не знать, иначе бы не полез в квартиру незнакомой бабы. А, по сути, к знакомой бы пришел просто так, а, не вскрывая дверь отмычками. – Может, ответишь на те вопросы, которые я тебе задала?
– Ответишь на вопросы… – он меня передразнил и разом посерьёзнел. – Слушай, может, хватит ваньку валять? Ты знаешь, кто я, я знаю, кто ты.
Я развеселилась и, немного похихикав, хмыкнула:
– И кто же я?
Вадим опять разозлился, но теперь уже по-настоящему, уж я-то знаю, когда он ломает комедию, а когда серьёзен до одури:
– Рикки, ты бы заканчивала дурить. Сама же прекрасно понимаешь, что я не полез бы сюда, не зная, кто ты. И просто так к тебе прийти нельзя – ты бы или послала, или полицию вызвала, чтобы всё оставалось так, как есть, – видимо что-то такое отразилось на моем лице, потому что он продолжил, – рожу проще сделай, ибо на ней всё написано. Деньги на побег и паспорт на имя Сторжецкой наших рук дело. А я всё время был неподалеку, наблюдал за тобой, так сказать. Кстати, какого ляда тот телефон, который тебе дал Василич вне зоны досягаемости? – я искоса на него поглядывала и молчала, и он тоже решил помолчать. Но, правда, надолго его не хватило. – Рикки, долго ты меня собираешься держать связанным? У меня уже даже причиндалы мои затекли!
– Терпи тяготы и лишения, мсье взломщик, – и я опять крепко задумалась, благо было, о чем подумать.
– Ну, ты как была сучкой, так ей и осталась. Я даже знаю, о чем ты сейчас думаешь.
Прозорливость его меня не настораживала, но всё же я подумала, что посмотреть на него надо вопросительно, что и сделала, а он ответил с ухмылкой:
– Ты думаешь, чего бы это я тогда только сейчас объявился, если всегда был рядом, – бинго, Вадик, именно об этом я сейчас и думала, может ещё и ответит.
– Ну, и почему?
– Потому что рядом стал вертеться Ярослав. – Ну, тут уж грех не погрузиться в свои мысли. Я и погрузилась, взвешивая все да-да и все нет-нет, а он не выдержал (этот парень никогда не отличался терпеливостью): – Рикки, мать твою! Развяжи меня уже, а?! – ну, я и развязала, потому что вреда теперь не видела. Хотя, здесь несколько лукавлю, я и сразу вреда не видела никакого, от слова совсем. Он встал и с хрустом потянулся, судя по довольной роже, потянулся с немалым удовольствием.