В саду осталась одинокая яблонька, сиротливо покачивая голыми ветками.
Громадный дворец встретил великолепием лепнины, гулким эхом и зябкими сквозняками. — Брр. — Поежился Ванятка. — Хоромы знатные… Остановился и зачаровано уставился на неприлично раздетую статую. Вместо рук у дамы виднелись два мраморных обломка.
— Был уже кто, аль, так, для форсу? — Подивился царевич, но отвлекаться не стал. Комнатка с заветными артефактами, как назвала сваленный в помещении хлам, пожилая наводчица, отыскал быстро. — Однако собрать имущество согласно списку не удалось. Сообразив, что при посадке обронил листок, Иван не зло ругнулся. — Вот растеряха. — Придется наобум брать. Чего надо оставит, нет выкинет. Бабкин мешок забил быстро. Э-эх. Тут еще товару-то, а я и без багажа…
Помог случай. Неприметная сумка, лежащая в углу, стала большим подспорьем в работе. Предметы, уложенные в нее, уменьшались до совершенно невероятных размеров и исчезали в глубине. Это я удачно нашел. Утрамбовав последнее, он оглянулся, обводя взглядом пустое помещение. Как там далее? Остеречься ловушек. Три влево, два вправо. А, ладно. Махнул рукой и двинулся наобум, следуя интуиции.
Коридор миновал в полной тишине, и наконец, оказался в громадном зале.
О-го-го. — Не выдержал Иван, гаркнул, постоял, слушая гулкое эхо. — Красота.
Но тут взгляд его привлекло полотно кистей неизвестного художника. На холсте был изображен упакованный в доспехи субъект.
— Красота, какая… — Восхитился Иван. — Семь на восемь. Аккурат, на крышу хватит. Сноровисто вынул холст из богатой рамы, и принялся сворачивать в плотный рулон.
За спиной мародера прозвучало деликатное покашливание. — Простите, молодой человек. Не помешаю? — Иван досадливо обернулся, перевел взгляд на портрет.
Поперхнулся, смущенно отодвигая ногой портрет в сторону. — А я тут, это…
Блестящие доспехи, шлем, а главное длинный меч, которым небрежно помахивал хозяин, внушали уважение.
— Ты, что-ль, Кощей будешь? — Набираясь духа, решил прибегнуть к проверенной тактике Ваня.
— Непременно, молодой человек. А у вас есть сомнения?
— Да нет, я так, на всякий случай, — сбился воин. Тряхнул головой, прогоняя наваждение. — Значит, это ты невесту Марью-царевну покрал.
— Вы уж определитесь юноша. Невесту, или все-же царевну. — Невозмутимо отозвался латник. Развернулся, щегольнув выправкой профессионального военного, и осмотрел зал.
— Здесь я никакой, простите, девушки, царевны не вижу…
Похоже, вас кто-то жестоко обманул. Впрочем, это вас вовсе не извиняет.
— Иван понял, если не предпринять кардинальных мер, он пропал. Так значит? — Гневно заорал вояка и кинулся на отставника. Однако не добежал, а повис в воздухе. Дрыгая ногами в каком-то метре от пола.
— Что — за манеры? — удивился Кощей. Я впервые встречаю столь наглого и безрассудного гостя.
— Итак. Пожалуйста, по порядку. Вас, простите, не Иваном звать?
— Ну, предположим. — Сердито отозвался бегун, пытаясь дотянуться до земли. — А откуда…
— Интуиция, ничего более. — Оборвал Вечный.
— Ты царевну схитил, щас я тебе… — Потеряв ощущение реальности, вновь заблеял поединщик.
— Ох, ну народ. — Кощею надоело ломать комедию. — Что-же мне с тобой сотворить? — Задумчиво произнес, он, разглядывая хама.
— Отпустить? — Нерешительно предположил Иван, но понял, что не угадал и замер, словно нашкодивший щенок.
— Ага. Придумал. Сделаю я из тебя вешалку. — Принял решение хозяин. Точно. Для шляп. В углу…
Он примерился, намереваясь сотворить заклинание.
— Громадное витражное стекло пошло мелкими трещинами, и с хрустальным звоном рухнуло на каменные плиты зала.
— Банзай! Ура! — Прозвучал воинственный клич, и в проем влетел Горыныч. Ухнул пламенем, и словно коршун спикировал на Кощея.
Полет оборвался внезапно. Словно невидимая сеть спеленала Змея. Он завис на месте, закачался в воздухе и плавно поплыл в сторону замершего Ивана.
— Как это я сразу не сообразил? — Непроницаемо прокомментировал Кощей ситуацию. Пора ведь уже привыкнуть, что без этого летучего чемодана не обходится ни одна заваруха.
— Я тебя предупреждал? — Доброжелательно поинтересовался Кощей у Дракона. — Марк смущенно потупился и промолчал.
— Предупреждал. — Сам себе отозвался Бессмертный. — Я тебе говорил, еще раз появишься, плохо будет…? — Не дожидаясь ответа, воспитатель продолжил. — Тогда и не обессудь.