— Ладно, у вас у троих от чертополоха уже мозги свернуло, ну а пацана зачем потащил?
— Тебя не спросили. Тоже мне, воспитатель. — Огрызнулся несдержанный Григорий.
— Все, достали. Отправлю я вас в Тридесятое, на перевоспитание. Пусть там Эльфы мозги вправят, и Гоблины…
Кощей брякнул доспехами, и вынул громадный, сияющий тысячами цветов, камень. — Иван напрягся, вспоминая бабушкин список.
— Пипец, котенку. — Выдохнул Марк, — доигрались…
— Камень миров, — пояснил он Ивану. — Сейчас десятое откроет, и привет…
Бормотание под забралом усилилось. Самоцвет вспыхнул, освещая пространство вокруг волшебным сиянием…, и вдруг вылетел из сжимающей его руки. Взвился под самый потолок, и медленно, словно нехотя полетел вниз. Это Иван, которому вовсе не улыбалось тащиться неизвестно куда, запульнул в злодея трофейным яблоком. Вряд ли, даже имей он горячее желание, смог бы попасть так прицельно, но дурная удача сыграла злую шутку.
Камень коснулся гранитных плит пола и с грохотом разлетелся на миллион разноцветных осколков. Рвануло знатно. Так, что заложило уши. Жалобно взвыл Кощей. Аккордом визгнул перепуганный Горыныч… Вспышка ослепила. Магическая сила, вырвалась из заключения, завертела все вокруг, понесла и опрокинула…
Глава 3
— Ну что, доигрался? — Простой, и в чем-то справедливый вопрос, произнесенный крайне сердитым голосом, привел Ваню в чувство. Он приподнял голову и попытался рассмотреть действительность. Не сумел. Только выслушал в свой адрес еще пару сравнений, приправленных соленым эпитетом.
— Иван, уже не таясь, распахнул глаза… Белизна полуденного неба. Огненный шар солнца, ни единого облачка. Перевел взгляд вниз. Фигура приобрела уже знакомое очертание трехголового спутника. Горыныч в волнении нарезал круги. В глазах у Вани зарябило… Батя… — Жалобно позвал он.
Будь я твоим папашей, третьи вожжи уже б в хозяйстве сносились… — Среагировал Марк… Это-ж надо… Ну, сослал бы он нас, делов то? Век, другой перекантовались, и вернул бы. А теперь…
А что теперь? — Обмирая, поинтересовался Ваня.
— Что угодно… — В сердцах отозвался Григорий, добавляя непечатный суффикс.
Ульберт Телль, @ля…
— Сам ты… — Огрызнулся Иван, — Телль. Ну что вы, прямо, разволновались. Не война, прорвемся…
— Что ты понимаешь? Двоечник. — Влез Юлий. — Ты, гад, камень Миров раскокал.
— Случайно я, нечаянно… — Признавая вину, насупился царевич. Ну что, меня убить за это?
— А поможет? — Заинтересовался Гриша.
— Хрен там что поможет. — Отозвался Марк. — Теперь уже ничего не поделать.
— Да объясни ты, чего случилось. — Приободрился шкодник, поняв, что его пока не съедят.
— Случилось, случилось. Вот где мы сейчас? — Он покрутил головой. Братья последовали его примеру. Ну?
— А пес его знает. — Резюмировал Марк. — Ну ладно, поубивались и хватит. Нужно думать, что дальше делать. Криком тут не помочь.
— Нужно у кого ни будь спросить. — Отыскал выход Ваня.
Дракон замер, синхронно вздохнул. — Это ж надо, у такого папы, и такой сын… — Непонятно отозвался Марк.
— Ты это, папу не трогай. — Ваня интуитивно уловил подвох.
— А у кого спросить, не подскажете? — саркастически поинтересовался Змей, усаживаясь на траву. Понюхал, и тоскливо вздохнул. Видимо вспомнив о чем-то важном.
У кого? Да вон, у того, к примеру. — Ткнул пальцем царский сын.
Головы крутанулись в сторону. — И точно. По дороге, огибающей поле, на котором восседала компания, неспешно двигался человек. На голове у него словно экзотический шлем была напялена громадная ванна. Впрочем, возможно, путник просто уместил ее таким образом, чтобы легче было нести.
Эй, любезный. Иван поднялся и замахал руками.
— Ой-ей-ей. Словно от зубной боли сморщился Горыныч. — Ваня, он нас не видит. Махать лишнее.
— Понял я… Царевич повторил вопрос уже без папуасовских жестов.
— Бу-бу-бу. — Отозвался прохожий.
— Куда? — Не сообразил дракон. — Мне показалось, или он нас послал.
— Сударь, мы заблудились. Не откажите в любезности подсказать дорогу.
— Ой, идиот… Тихонько просипел Гоша. — Сейчас он тебе подскажет.
Но мужичок остановился и сбросил гулко зазвеневший груз в дорожную пыль. — Что сказал? — Вежливо переспросил он.
— Где мы? — Кратко сформулировал Иван.
— Мужик напрягся, обозрел окрестность, и так же лаконично ответил. — В поле.
— А в более глобальном масштабе. — Не унимался любопытный.