— Поттер, как великодушно! — съязвил Малфой, но взглянул, тем не менее, заинтересованно. — Думаешь, дело только в этом?
— Черт его знает, — Гарри смотрел, как он снимает перчатки и расстегивает щитки и не чувствовал зависти.
Сам-то летать еще не мог. Играть — тем более.
— Тебе, Малфой, поменьше бы спеси, сыгрались бы.
— Квиты, Поттер.
Гарри прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Он сидел прямо на полу, проигнорировав скамейки в раздевалке.
— Спасибо.
— Что-то я тебя не узнаю, — сказал Малфой, звякнув дверцей шкафчика. — Ты уверен, что тебе голову не отшибло?
— Черт его знает, — повторил Гарри.
Малфой помолчал.
— Никто тебя не просит со мной общаться после тренировки. Велика честь.
— Заткнись, я тебя прошу, — Гарри открыл глаза и посмотрел на Малфоя. — Почему надо постоянно собачиться? Ты поймал снитч, радуйся. Скоро будешь играть в команде. Обошел меня дважды.
— С чего ты взял, что мне так важно тебя обойти? — резко спросил Малфой.
Вместо ответа Гарри красноречиво на него посмотрел и снова закрыл глаза.
— Скучно с тобой сейчас, — после паузы сказал Малфой. — Искра в тебе угасла, теперь и не подраться. Вялый ты какой-то. Не переживай, одумается твоя рыжая.
Гарри вздохнул и поднялся.
— Ладно, укладывай свои аристократические кудри, я удаляюсь.
— Подожди. Пойдем, кое-что покажу, Потти.
Гарри даже головы не повернул.
— Достал ты меня, Хорек. Схлопочешь ведь.
— Так уже лучше. Узнаю старого доброго нервного Поттера.
Он дождался, пока Малфой аккуратно, разгладив все вещи по швам, сложит их в шкафчик, немного поглумился над девчачьей манерой собираться, а на самом деле — хорошо провел время.
Они вышли из раздевалок и пошли к замку.
— Стой, — вдруг сказал Малфой и даже придержал его за локоть.
— Стою.
Малфой достал палочку и пробормотал какое-то заклинание, прочертив в воздухе эллипс. Сначала Гарри непонимающе пялился на Малфоя, а потом иронично хмыкнул.
— Это что?
— Радуга, — самодовольно усмехнулся Малфой.
Радуга нравилась, если не сказать больше. В холодном климате Шотландии радуги были нечастым явлением, и в основном Гарри видел их в искусственном небе замка. То ли дело ирландцы — Шеймус рассказывал, как самолично наблюдал такую, что можно было умереть от изумления.
Ну, малфоевская тоже не уступала.
— Недоделанная какая-то, — хмыкнул Гарри и добавил: — Маг из тебя, как из моей палочки флейта.
— Поэт, — восхищенно отозвался Малфой.
— Иди ты.
— С удовольствием.
— О как.
— А вот так.
Гарри задрал голову, разглядывая радугу.
— И что тебя сподвигло?
— Ну… в общем и целом то, что Астория сегодня так нежно мне улыбалась за завтраком. Я онемел и восхитился.
— А. Лучше бы ты ослеп и взбесился.
— Гарри, ты невозможен, как возвращение Темного Лорда.
— Мерлин сейчас должно быть в могиле перевернулся. Ты меня назвал по имени.
— Это мне голову напекло.
— Нет, это в тебя отрикошетила улыбка Гринграсс. Задела по касательной.
— Нельзя недооценивать улыбки, Потти. Иногда полезно улыбаться. Кто-то мог бы влюбиться в твою улыбку. А это тебе сейчас требуется, учитывая то, что рыжая тебя бросила.
— Меня никто не бросал. Мы приняли решение разойтись полюбовно.
— Полюбовно не расходятся, а сходятся. Сразу видно, какой у тебя большой опыт по части отношений.
И снова радуга. Радуга-радуга-радуга.
— Слушать тебя тошно, — улыбнулся Гарри.
Настроение существенно улучшалось.
— А ты не слушай.
— Можно подумать, у тебя большой опыт, Малфой, — невпопад сказал Гарри, но однокурсник его понял правильно.
— Приличный. Не чета кое-кому. Что у нас?..
— А у тебя?
— Надеюсь, ты не хочешь упрекнуть меня в отсутствии вкуса? — Малфой поигрывал палочкой и кусал губы.
— Радуга почти удалась, — ухмыльнулся Гарри.
— О, ты это признал. Поттер, а тебе блондинки или брюнетки нравятся? Хотя, можешь не отвечать. И так понятно, что экзотичные.
Говорить о своих немногочисленных романах не хотелось вообще.
— Ты меня достал этим разговором. А тебе какие нравятся? И вообще — нравятся ли, опытный ты наш?
— Нравятся, — неожиданно тихо отозвался Малфой, делая вид, что рассматривает радугу. — И, между прочим, даже очень нравятся. Я, можно сказать, по уши влюблен, недоверчивый ты наш.
— Меня сейчас стошнит. Тебе поговорить не с кем?
— Ты сам спросил, я тебе ответил. Не завидуй, Потти: может быть, и тебе повезет. И рыжая вернется.
— Мы с Джинни — только друзья. И вообще… я, между прочим, тоже влюблен. И если ты меня спросишь, в кого — я тебе с чистой совестью дам в ухо.
— Твоя откровенность подкупает. Поэтому я просто спрошу: сильно? Или опять — «разойтись полюбовно»?
— Прилично, — Гарри поморщился. — Во всяком случае, я достаточно сделал, чтобы дать это понять.
— А ты просто подойди и скажи. Люблю, скажи, безумно. Можешь на мне потренироваться.
Гарри посмотрел на него с сомнением.
— Я вот думаю на тебе кулаки потренировать, что скажешь? Какого ободранного низля ты меня расспрашиваешь?
— Это называется «дружеская беседа», Поттер. Тебе этого не понять.
— А мы друзья?
Малфой помолчал.
— Нет.
И быстро зашагал в сторону замка, оставляя за спиной радугу.
*
Отборочные оставили после себя ощущение формальности. Оливер понял, что играет Малфой хорошо, и сами члены команды, поначалу бросающие на нового ловца неприятные взгляды, быстро изменили свое мнение. Снитч был пойман на десятой минуте тренировочной игры. Вуд мстительно назначил еще одну.
Драко приземлился на трибуну рядом с ним.
— А тактический разбор игры делать не будем? — поинтересовался он.
— Малфой, ты хочешь блеснуть терминологией или учишь меня преподавать? — хмыкнул Оливер.
— И в мыслях не было.
— Тогда садись на метлу и лети ловить снитч.
— Привет, — на трибуне появилась запыхавшаяся Пэнси. — Прости, что опоздала.
Драко улыбнулся.
— Ничего, сейчас будет еще одна игра.
— Которую болельщики из Слизерина будут смотреть со своей трибуны, — мрачно добавил Оливер.
Проигнорировав замечание, Пэнси поставила сумку на скамью и принялась рыться среди многочисленных книг.
— О! Нашла! — достав бутылочку с тыквенным соком, она протянула ее Драко. — Держи.
— Спасибо.
— Малфой, миловаться будешь потом. Сначала — игра. А тебе, Паркинсон, я еще раз напоминаю, что ваша трибуна находится напротив.
Вуд явно терял терпение, и Пэнси попыталась придать голосу миролюбивый тон:
— Тренер, не заводитесь, я просто принесла сок. В нашей команде это была обычная практика.
— Это не ваша команда, Паркинсон. Это сборная. И я предупреждал, чтобы ты оставила меня в покое.
— При всем моем уважении, тренер, мое присутствие здесь не имеет к вам ни малейшего отношения.
— Если ты сейчас не покинешь трибуну…
В голосе Вуда звучали угрожающие нотки.
— Пэнс, не связывайся, — шепнул Драко.
— Хорошо, — кивнула она. — Удачи!
Подхватив сумку, Пэнси спустилась вниз.
— Внимание! Через две минуты начинаем! — сообщил игрокам Оливер, наблюдая за тем, как она пересекает поле и поднимается на трибуну напротив.
Он сам не понимал, почему разозлился, но это нервное состояние ослабило внимание, и лишь через полчаса с начала второй игры Вуд заметил, что ловец намеренно тянет время, гоняясь за снитчем, но не делая попытки его поймать.
— Малфой! — закричал Оливер. — Ты так и будешь носиться с ним, как с барышней на первом свидании?
— Я жду, когда команда заработает двести очков, — отозвался Драко, ухмыляясь.
— Если увижу это на игре — поставлю замену! Лови снитч! И на сегодня закончим.
— Да, тренер! — пальцы Малфоя сомкнулись вокруг мяча, перехватив трепетавшие крылья.