У них должен был родиться ребенок.
— Убери, — потребовал Джон, указав подбородком на телефон. Из динамика раздался плач ее сестры, Селин. — Убери, а не то разломаю на осколки. И проваливай отсюда. Предупреди, что любому, кто зайдет сюда, сверну шею.
Жизнь для него перестала иметь какой-либо смысл. Да, до встречи с Натали он жил, по большей части его все устраивало. Жил ли? Существовал. Встретив эту женщину он понял, что такое жить по-настоящему. Ее смех, как колокольчик, пробудил его ото сна при первой их встрече. Она подарила ему надежду на нормальную жизнь, на настоящую семью. Любимая. Натали. Теперь ее нет. И все рассыпалось на мелкие осколки. А внутри лишь зияющая бездна, пустота. У него остались лишь воспоминания. Не мог. Как думал о ее запахе, сладких губах и нежной коже, которой он касался несчетное количество раз. Ладони горели, а мысли о ней прожигали огромную дыру в груди. Тяжело дышать.
— Джон!
Он слышал ее голос. Проклятье. И запах. Только ее. Здесь, с ним. Он сходит с ума.
Как же он понимал теперь бабушку Фанни.
— Джон, это я! — ее голос реальный, но не может быть ее.
Натали больше нет.
Он поднял взгляд на стоящую перед ним женщину. Все понятно. Селин. Ее сестра-близнец. Что за проклятье такое? Почему она жива? А Натали нет? Почему только его Натали проходила через ад, вымощенный для нее его ублюдком-отцом? Она взяла на себя удар, пока Селин жила спокойно.
— Ну что, Селин? Не спасли мы ее. Ни Лагранжи, ни ФБР, ни я. Все из-за меня.
— Проклятье, Джон! Это я, Натали.
Джон ушам не поверил. Долго и подозрительно вглядывался в ее лицо. Волосы. До плеч. Светлые. Где ее рубиновые пряди? Да и глаза.
Но интонация. Голос. Запах. Ругаться вот так с придыханием только она могла.
Джон встал и подошел к ней, вглядываясь в знакомое, и в то же время незнакомое лицо.
Селин ниже ростом, чем Натали. Сейчас она доставала ему лбом до подбородка. Как Натали без обуви. Он бросил взгляд на обувь. Кожаные кеды без весомого подъема. Джон усмехнулся. Кого-то невозможно переделать.
— Что ты сделала с волосами?! — черта с два он обнимет ее и обрадуется ее появлению. Убить готов. Пускай мучается, как он до этого. А пока что он немного придет в себя, чтобы ее случайно не придушить.
— Так и знала, что тебя это больше всего заденет, — Натали уперла руки в бока и вскинула подбородок. Всегда так делала, когда собиралась спорить с ним.
Джон и правда испытал непонятную боль от того, что больше нет ее удивительных локонов. Зачем? Что задумала эта дурочка? Что она натворила?
К счастью, нам нем в этот раз не было наручников.
Он подхватил ее под ягодицы и посадил на стол. А потом как сумасшедший целовал ее. Упоительно. Его Натали. Пускай она будет даже в обличье монашки. Он узнает ее из тысяч. И будет любить. Всегда.
Она обхватила его ногами, прижимая к себе, а он не мог оторваться от ее сладкого рта. Оба неистово хотели друг друга. Долгая разлука еще больше распаляла, подкидывая ощущений. Но Джон вовремя взял себя в руки. Не здесь.
Натали тяжело дышала, обхватив его лицо руками, вытирая его слезы.
— Я чуть не умер, Натали, — упрекнул он, прижимаясь лбом к ее лбу, ловя губами ее дыхание.
— Прости меня. Новость должны были выпустить завтра. Но они что-то напутали.
— Не удивлюсь, если напутала ты. Это очень похоже на тебя, — Джон смотрел на нее, не отрываясь, повторяя пальцами путь своего взгляда. Проверял, ее ли эта кожа. Губы также открывались, стоило ему надавить. — Странные ощущения. Душа и тело знают, что это ты, а глаза обманывают.
— Мне пришлось, Джон. Я хоть и храбрюсь перед всеми, но жутко испугалась, когда напали. Не за себя. За нашего малыша.
Джон грозился раздавить Натали в своих объятиях. Не отпустит. Ни за что.
— Не так я представлял наше будущее, когда понял, что ты беременна. Я должен исполнять все твои капризы и защищать от всего, а в итоге ты сама сражаешься за себя и нашего ребенка.
— Их было четверо.
— Что?! — Джон резко отодвинул ее от себя за плечи и уставился в ужасе. — Убью Ройса.
— Я думала, он тебе сказал?
— Сказал? Он сказал, что на тебя напал какой-то ублюдок. Напал. Не четверо.
— У них было оружие. Джон, я перерезала одному горло. Не думала, что я способна на такое.
Джон прикрыл глаза и перевел дух, стараясь хоть немного успокоиться. Кажется, сегодня он постарел сразу лет на десять. Хотел крушить все вокруг. Но хватит тревог и насилия в жизни его любимой.
— Ясно, почему ты испугалась. Натали, ты защищалась. Не переживай насчет того, как ты это сделала. Главное, ты жива.