Зачем такому влиятельному человеку, как сенатору, заниматься теневым бизнесом?
Натали перелистнула страницу.
Следующее досье Ройс собрал на Джона Ноулза. Натали смутилась, глядя на его фотографию. Хорош собой. Тридцать семь лет. Совет директоров, возглавляемый Андерсеном, нанял его полгода назад на пост генерального директора строительного подразделения «Левентис Девелопмент». Окончил Гарвардскую Школу Бизнеса. Информации о семье, кроме матери, нет. Ройс поставил знаки вопроса карандашом напротив столбиков «Отец», «Жена» и «Дети». Впрочем, Ноулз вполне мог спрятать своих членов семьи, если бы захотел. Не все топ-менеджеры компаний любили публичное внимание со стороны прессы и общества. Интересно, почему Ройс считает его причастным к делу Моретти? Натали вспомнила, сколько сил тратит на аналогичной должности Алекс Конте. Конечно, за ним водились кое-какие делишки, но приносить прибыль компании и одновременно заниматься развитием теневого бизнеса с такой нагрузкой невозможно.
Натали встречалась с Ноулзом на каком-то из мероприятий и он произвел на нее странное впечатление. Она потеряла колье, принадлежавшее ее матери, но даже не заметила. Он нашел его и своеобразно вернул. Подкрался сзади, надел на шею и застегнул. Внезапно, без спроса и предупреждения. И нет, она не сломала ему руки. Напротив, его прикосновения к ее коже всколыхнули непонятные чувства. Она тогда постаралась скрыться от него. Не поблагодарила. До чего же он внимателен к деталям и самоуверен, раз безошибочно нашел женщину, потерявшую украшение. Опасный. Вот что читалось в его взгляде даже через фотографию.
— Что читаешь? — спросил Ройс, глядя на нее холодными серыми глазами сверху вниз. Натали так увлеклась мыслями о Джоне Ноулзе, что не заметила подошедшего к ее столу коллегу.
— Пытаюсь найти фамилию Лагранж в списке подозреваемых в качестве соучастников с Моретти, — отшутилась Натали, и смутилась, как будто ее застукали за чем-то неприличным. Закрыла папку и подвинула ее к Ройсу. Он хмурился. Явно не выспался. — Опять Сэмми спать не давала?
— Мы расстались, — пробурчал он.
С Самантой они расставались уже третий или четвертый раз. Наверное, и этот раз не финальный.
— С чего ты решил, что сенатор Андерсен, и уж тем более наемный СЕО могут помогать мафии? Это глупо.
— Интуиция. Андерсен оставлял уже следы, а вот на Ноулза у меня и правда нет никаких сведений. Через строительное подразделение можно отмыть больше всего денег, и Ноулз мастер в том, что касается финансов и прибыли. В компаниях, в которых он строил карьеру до этого, капитализация увеличилась в несколько раз.
Натали пожала плечами, включив компьютер.
— С каких это пор быть талантливым финансистом — преступление?
— Ты могла бы помочь узнать. Ты же на короткой ноге с Андерсенами, — тихо попросил Ройс.
— Я не буду этого делать. Это не моя работа. К тому же, Элизабет Андерсен — моя подруга. Я работаю в ФБР на условиях, что дела не пересекаются с моей семьей и личной жизнью. Вы ведете расследования сколько угодно и как угодно, но против родных я не пойду, даже если меня посадят за это, — это была одна из договоренностей, по которым она приняла предложение Айзенберга, хотя изначально Ройс и Бонаци звали ее к себе в отделы. Она не хотела иметь ничего общего с расследованиями внутри их элитного мира.
Ройс недовольно поджал губы. Впрочем, то, что он проявлял хоть какие-то эмоции уже казалось чем-то необычным. Этот тип холоден как рыба, а от его взгляда даже у нее мурашки по спине пробегали. В свое время он служил на Ближнем Востоке, много чего повидал. До этого работал в антитеррористическом подразделении, но ближе к тридцати пяти с головой ушел в борьбу с мафией. И теперь считал свое дело важнее всех остальных.
Может он и прав, ведь не будь долбаной мафиозной организации, меньше бы похищали людей. Особенно несчастных женщин и девочек для нелегального бизнеса.