Подумать только – не обрати она внимания на эту девчонку, ничего бы и не было! Зина содрогнулась от этой мысли. Ей так не хватало расследований, логический загадок! А здесь есть шанс. И Зина чувствовала себя счастливой, невероятно счастливой!
И не собиралась отказываться от этого счастья.
– Сделаем так, – она приняла решение мгновенно, так, как поступала всегда, – я дам тебе денег, какое-то время ты продержишься. А помимо этого, постараюсь сделать так, чтобы даже по своим фальшивым документам ты получила стипендию. Я решу этот вопрос в деканате. Ты ведь учишься на стипендию?
– Конечно, но вам не надо, я не возьму… – слабо запротестовала девушка.
– Возьмешь. В твоей ситуации деньги – это оружие. Ты должна выжить, – жестко сказала Зина, – поэтому ты будешь держаться, и мы станем выжидать. А вот через пару дней…
– Что через пару дней?
– Если твой парень не объявится, мы наведаемся к нему в ту комнату, которую он снимает на Бугаевке.
– А если объявится?
– Если объявится, ты спокойно, как ни в чем не бывало, будешь с ним встречаться и ни словом не обмолвишься о том, о чем рассказала мне. Ты поняла? Только так ты сможешь его спасти! Ведь он жертва номер один, которую со дня на день могут добавить к этим убийствам.
– Я поняла, я сделаю все так, как вы скажете, клянусь вам… – залепетала София, и Зина усмехнулась – она и не сомневалась, что та все сделает именно так, как было велено. Слишком уж хотелось ей вытащить парня из беды, несмотря на то что он был бабник и сволочь.
Зина прекрасно понимала Софию: большинство женщин были подвержены именно этой болезни. К сожалению, женский организм устроен именно таким образом, и Крестовская знала это лучше, чем кто-либо другой: любовь просто отключает мозги, сколько их там есть.
– Так вот – через пять дней… – Зина сделала паузу, пристально глядя в глаза Софии, – как я сказала, мы все-таки наведаемся в комнату, которую снимает твой парень.
– Зачем? – разволновалась девушка.
– Чтобы обезопасить его, – пожала плечами Крестовская, прекрасно понимая, что это правда – но не вся. Часть правды… А кто сказал, что надо говорить всю? Тем более, что Зина не сомневалась – парень связан с этой историей, более того, глубоко в ней увяз… А вот выберется ли? Ее жизненный опыт подсказывал – вряд ли. Но она не собиралась этого говорить.
Зина достала из сумки деньги и дала их Софии. К счастью, Виктор Барг зарабатывал очень хорошо, и у Крестовской всегда был полный кошелек. Одним из плюсов совместной жизни было то, что Зина больше не нуждалась в деньгах. Тем более, что она подозревала, что Виктор продолжает брать левые заказы.
Но этот плюс, к сожалению, не смог компенсировать тех больших минусов, которые встречались на каждом шагу.
Вечером Крестовская вернулась домой в невероятно приподнятом состоянии духа. Виктор сразу увидел ее радостное лицо.
– Что с тобой? Что произошло? – улыбнулся он.
– Я узнала историю села, в котором пропадают люди! – с порога выпалила она, как никогда счастливая.
Ответом ей было глубокое и долгое молчание. И впервые в жизни Зина подумала, что молчание может убивать так же, как крик. Вернее, как выстрел в упор.
За ужином она не выдержала:
– Тебя не интересует то, что я узнала?
– Нет, – Виктор спокойно отложил в сторону нож и вилку, залпом выпил стакан воды. – Это может как-то повлиять на нашу жизнь?
– В каком смысле? – не поняла Зина.
– Ты вернулась домой. Мы живем вместе. У нас семья. Почему же мы должны говорить о том, что никак не может повлиять на нас? – спокойно проговорил Виктор.
– Ты серьезно? – Зина не верила своим ушам. Человека, в которого она влюбилась когда-то, словно кто-то подменил. Перед ней сидел глубокий старик – и он абсолютно не понимал ее, Зину. Более того, и не пытался понять.
– Абсолютно, – кивнул Виктор. – Откуда ты пришла? – он уставился на нее в упор.
– Что? – растерялась Зина, не готовая к такому разговору. – Из института, ты же знаешь. Я в институте работаю.
– Тогда почему мы говорим о каких-то исчезнувших людях из деревни, к которой не имеем отношения ни ты, ни я? Разве это прерогатива преподавателя, распутывать такие жуткие истории?
– Я не простой преподаватель, ты же знаешь это, я не такая, как все, – слабо попыталась оправдаться Зина. Она чувствовала себя так, словно сидит за рулем машины, из последних сил давит на газ и мчит прямиком в бетонную стену, чтобы, на всей скорости влетев в нее, разбиться в лепешку.
– А кто ты? Ты агент НКВД? Ты работаешь на палачей из этого ведомства?