Тут заговорил Гро.
– О Корунд, я не скрою от тебя, что у меня так же тяжело на сердце, его прикрывает тень будущих несчастий. Когда я заснул под бой часов, тень ночи встала у моего ложа и посмотрела на меня так злобно, что я пришел в ужас и задрожал. Мне показалось, что мой сон разбил полог над ложем, крыша раздвинулась и открыла тьму, а в ней проплывала бородатая звезда и было много огненных знаков. На крыше появилась кровь, потоки крови потекли по стенам и на спинку моего ложа. Закричала сова: «Колдуния из руки твоей, Король!» Потом весь мир осветился, я заорал и проснулся.
– Ты мудр, – сказал Корунд. – Похоже, что твой сон вещий, посланный тебе через врата войны, и похоже, что он предвещает великие и зловещие события для Короля и всей Колдунии.
– Не открывай тайного другим, – сказал Гро, – потому что никому не дано победить, сражаясь с роком. Нельзя заранее повергать их в уныние. Надо достойно встречать неудачи. Если (да не допустят боги) поединок кончится бедой, прежде чем что-нибудь предпринимать, вы должны держать совет со мной. «Спина не прикрыта, если за ней не стоит брат». Нам следует все делать вместе.
– Будь уверен во мне, – сказал Корунд.
Тут из дворца вышла большая толпа и расположилась по обеим сторонам площадки для поединка. Эбеновая колесница, запряженная шестеркой черных лошадей с волнистыми гривами и хвостами, доставила Красного Фолиота. Перед колесницей бежали музыканты, дудочники и менестрели, а позади пятьдесят копейщиков в доспехах и с большими щитами, достающими от плеч до ног. Их доспехи были подкрашены мареной, так что казались запятнанными кровью. Красный Фолиот выглядел почти кротко, но царственно. Кожа его была алой, как макушка зеленого дятла. На голове красовалась серебряная диадема, на плечах – алая мантия с опушкой из черного меха.
Когда все фолиоты собрались, один из них по команде Красного Фолиота выступил вперед и три раза протрубил в рог. Из шатров Демонланда вышли три лорда, Джасс, Голдри, Спитфайр, а также Брандок Дах, со своими оруженосцами и воинами, в полном боевом вооружении. Без оружия шел только Голдри, завернувшись в золототканый плащ с узором из сердец, вышитым красным шелком. В свою очередь из противоположных шатров вышли лорды Колдунии и Король Горайс в сопровождении воинов в полном вооружении. Не было приязни во взглядах, которыми обменивались противники. Горайс вышагивал в плаще, как и Голдри. Его плащ из черного шелка был подбит черным медвежьим мехом и расшит крабами в алмазных коронах. Низко на лбу Короля сидела тяжелая железная корона Колдунии, в форме уродливого краба, так густо усыпанного драгоценностями, что под ними не было видно железа. Король был без усов, с коротко стриженными волосами и черной бородой, торчащей, как лопата. Рот он изогнул в презрительной ухмылке, из теней под нависшими бровями смотрели зеленоватые глаза, светящиеся, как у волка. По левую руку от Короля шел гигант Корунд, всего на дюйм ниже его, по правую – Кориниус в богатом небесно-голубом плаще поверх сверкающих лат. Кориниус был высок, молод, гладко выбрит и по-солдатски привлекателен, с грубоватыми чертами лица, дерзким взглядом и полными губами. Шел он, покачивая плечами.
Красный Фолиот снова затрубил в рог и, стоя в своей эбеновой колеснице, зачитал условия поединка:
– О Горайс Одиннадцатый, славнейший Король Колдунии, и ты, о Голдри Блажко, полководец Демонланда, сие есть поединок между вами, подтвержденный крепкими клятвами, а я, Красный Фолиот, подтверждаю, что вам предстоят три раунда, и если победит Король Горайс, то завоюет славу и возобладает многовершинным Демонландом; но если победа достанется лорду Голдри Блажко, то колдуны оставят демонов в покое, и демоны их не тронут, но колдуны должны будут навечно отказаться от притязаний на владычество над демонами. Оба вы, и ты, о Король, и ты, о Голдри Блажко, обязаны драться честно и подчиняться мне, кого вы в согласии избрали судьей. Я же клянусь судить вас честно. По законам поединка нельзя душить противника руками, кусать его, наносить удары кулаками, царапать, выдавливать глаза, или производить иные неподобающие действия. Борьба должна быть вольной, и если один боец повергнет другого на землю бедром или плечом, ему присваивается победа.
Красный Фолиот вопросил:
– Я верно говорю, о Король, и клянешься ли ты биться по правилам?
– Клянусь, – сказал Король.