— И в самом деле наслышаны, — ответила я.
— Бедная Алла Владимировна, — женщина покачала головой. — Ей-то каково! А?! Ни за что не поверю, что Аллочка могла кого-то убить!
— Почему? — вкрадчиво поинтересовалась я.
— Человек не тот! — уверенно заявила Елена Николаевна. — А Герман Генрихович, по вашему мнению, смог бы? — тихо спросила я.
— Гоффман? — переспросила Елена Николаевна. — Гоффман бы смог, — оглядевшись, прошептала она. — А вообще, Ирина Анатольевна, зачем вам это? — вдруг опомнилась Крылова.
— У меня могут быть неприятности. — И я повторила ей то, что уже рассказала Герману Генриховичу. Впрочем, неприятности у меня уже начались. Например, я не имела возможности провести свой законный выходной с Володькой, как запланировала заранее.
— А… — протянула Елена Николаевна, — тогда понятно!
— И вы действительно считаете, что ваш начальник способен на убийство? — спросила я, усаживаясь на кожаный диванчик. Костя, как тень, устроился рядышком.
— Он на все способен, — процедила Елена Николаевна сквозь зубы. — Терпеть его не могу! — искренне заявила она.
— Интересно, а он знает, как вы к нему относитесь? — удивленно спросила я.
— Ирина Анатольевна, — женщина повела плечами в шифоновой дымке, — я полагаюсь на вашу порядочность! — заявила она.
— Что он вам сделал? — поинтересовалась я. — По-моему, Герман Генрихович порядочный и весьма обаятельный человек…
Крылова проглотила наживку.
— Да вы же его совсем не знаете! — в сердцах бросила она.
— В самом деле? — насторожилась я. Во мне крепла уверенность, что вот сейчас-то эта «женщина-вамп» обязательно расскажет нам что-нибудь интересненькое… Я вся напряглась, будто пружина во мне натянулась, или как позже Костя меня сравнил с борзой, почуявшей добычу. Комплимент, может быть, и не из самых галантных, но мне понравился!
— Конечно, не знаете! — усмехнулась Елена Николаевна с чувством какого-то злорадного превосходства. — Это же аморальный тип! — заявила Крылова.
— Почему вы так думаете? — спросила я. Что-то она мне сейчас поведает? Я вся обратилась в слух.
— Разве вы не заметили, на сколько Гоффман моложе своей жены?! — воскликнула госпожа Крылова.
— Ну, это, по-моему, законом не возбраняется, — разочарованно протянула я. — Мне кажется, Герман Генрихович относится к Аллочке, то есть, пардон, — я поправилась, — к Алле Владимировне Малаховой с любовью и уважением…
— Скажете тоже! — прыснула «женщина-вамп». — С уважением! — передразнила она меня. — Да я про него такое знаю!.. — заявила она с видом заправской сплетницы.
— И что же такое вы про него знаете? — осведомилась я заговорщически.
— Да он не пропускает ни одной юбки! — сказала Елена Николаевна с презрением. Мне даже показалось, что она была той самой единственной, которую он пропустил…
— Что вы говорите? — покачала я головой.
— Он и женился-то на Алле Владимировне исключительно ради денег, — заявила Крылова.
— Но…
— Я точно знаю, — перебила она меня. — Вы, наверное, знакомы с Лидой? — неожиданно поинтересовалась Елена Николаевна.
— Вы имеете в виду дочку Малаховой? — уточнила я.
— Совершенно верно, — подтвердила Крылова.
— Видела пару раз, — ответила я. — Говоря откровенно, мне показалось, что отношения у них с матерью напряженные.
— Еще бы! — усмехнулась Елена Николаевна. — Она же встречалась с Германом. Поговаривали даже о свадьбе, а он возьми да и воспылай вдруг любовью к Алле, когда узнал, какими деньгами попахивает. А деньги-то и в самом деле в клубе немалые крутятся. Алла Владимировна в последнее время знаете как развернулась? — проговорила она с невольной завистью в голосе.
— Очень интересно, — искренне ответила я. Выходило, что и у Лиды был повод устроить маме «подлянку». Но тем не менее эта версия показалась мне неправдоподобной, вроде тех, что высказывала обычно Галина Сергеевна. К тому же слова Елены Николаевны еще нужно было проверить! Хотя… — засомневалась я, — то что сказала Крылова, вполне объясняло взаимную неприязнь Лиды и Аллы Владимировны.
— Вы часто видитесь с Лидой Малаховой? — спросила я.
— Да, — призналась Елена Николаевна, — часто. Лидия так одинока, — с сочувствием проговорила она.