«Вот и проверим».
Руки сталкивались, пуговицы и молнии расстегивались, обнажая тела, скрытые темнотой. Наст действовал неумело, иногда причинял боль неловкими движениями, зато быстро и охотно учился, заглаживал ошибки бережными прикосновениями языка. Пламя страсти полыхнуло, когда Бесник принял внушительный член. Тишину нарушили стоны и хриплое дыхание, шлепки соприкасающихся тел. Похоть сгорела дотла, рассыпалась рдеющими углями, снова вспыхнула, требуя повторения удовольствия. К утру Бесник чувствовал себя как человек, выдержавший битву с двумя големами и асфальтовым катком – попросту говоря, Наст его затрахал.
На улицах было довольно людно. Всенощная – церемония для вайзов, схождение огня – радость и чудо для всех кенгарцев. Бесник с Настом шли к храму, здороваясь с людьми, несущими лампады, простые глиняные плошки с руной Ин-Нар, лукошки-плетенки, выстланные болотным мхом или трутовиками. Вернее, здоровался только Бесник, но людей это не смущало – к Насту уже привыкли и приветствовали его, как любого жителя Таркшина.
Возле храма Бесник воспользовался привилегиями, провел Наста через оцепление, поближе к ступеням, и начал осматриваться, выясняя, кому можно поручить присмотр. Взгляд наткнулся на троицу драконов, стоявших на одном из самых выгодных для наблюдения мест. Какой-то незнакомец, Ортлейх, и… точно, Ландольф! Бесник попер к драконам, как ледокол, волочивший катер-Наста на буксире. Ортлейх с Ландольфон оживились, замахали.
– Чудо будет? – спросил Ортлейх, когда они оказались на расстоянии вытянутой руки. – Ой, что это у тебя с шеей? Собака укусила?
– Поздравляю, – ушел от ответа Бесник, распознавший издевку в нарочито-наивном вопросе. – Присмотрите за Денисом? Я сейчас на ступени пойду. Пора.
– Спасибо, – улыбнулся Ландольф. – Иди, не беспокойся. Покажи нам чудо.
Бесник прошипел Насту: «Стой тут» и почти побежал к группе жрецов, выходящих из храма. Он не ждал, что Ин-Нар одарит его чистым огнем – пост не соблюдал, даже молитву не прочел, недосуг было – поэтому толком не смотрел под ноги и внезапно поскользнулся на алом трутовике. Под слитный крик радости людей и аплодисменты драконов. Ступени зарастали с дикой скоростью, Бесник стоял на коленях, чувствуя, как душу затапливает радость, а тело охватывает знакомый жар. Удар в плечо, сзади, заставил стукнуться лбом о грибную поросль, растянуться на ступенях. Боль пришла позже – сначала Бесник увидел бегущего к нему Наста, почувствовал тяжесть тела, услышал чей-то крик: «Снайпер!» Мир заплясал, повеяло холодом – кто-то из драконов расправил крылья и взмыл в небо. Грибы потеряли цвет, превратились в трут. Кровь из пробитого плеча закапала на ступени, и Бесника, стонущего от боли в объятиях Наста, охватил истинный огонь.
Пламя милосердно прижгло рану, не позволяя живому факелу истечь кровью. Бесник кое-как встал на ноги – спасибо Насту, помог, поддержал – и вытянул вперед сложенные чашей ладони, в которых плясал дар Ин-Нара. Għeluq ta ‘nar удался на славу – такое схождение будут много лет вспоминать и пересказывать детям и внукам, в этом можно не сомневаться.
Главный жрец храма ловко принял пригоршню огня в лукошко с трутовиками. Служки расхватывали и раздавали ало-оранжевые языки пламени собравшимся на площади людям. Бесник повернулся к Насту и охнул. Изморозь таяла, взгляд терял отрешенность, вместо синего льда в глазах плескалось море недоумения. Чистое пламя пожирало иней на светлых волосах, выжигало драконью волшбу, возвращая Насту человечность. Ландольф подошел почти вплотную, снимал изгнание выдоха на телефон, не обращая внимания на недовольство жрецов и служек.
– Я тебе потом все объясню, – неуверенно пообещал Бесник. – Ты приехал в Кенгар, чтобы меня украсть, а потом мы сбежали от големов, и ты остался у меня пожить.
Наст буркнул:
– Кое-что я помню.
Бесник качнулся, упираясь лопатками ему в грудь, и обреченно подумал: «Убьет».
Огонь исчез через четверть часа. Бесник, спотыкаясь и цепляясь за Наста, побрел в крытый пронаос, пристройку к храму, которую могли посещать не только прихожане, но и язычники. Следом за ним пошли драконы, явно не собиравшиеся улетать после явления чуда. Главного жреца раздирало напополам – Бесник видел, что схождение огня едва-едва перевешивает стрельбу, чужака на ступенях и драконью бесцеремонность.
В пронаосе Бесник почти свалился на лавку и завертел головой, вылавливая и разделяя фразы.
– Снайпера задержали и передали военной полиции.
– Сними рубашку, целитель осмотрит рану.
– Три выстрела: один в ступени, второй – вам в плечо, третий – в спину вашего гостя. В бронежилет.
– Это мой личный целитель, – сообщил Ландольф. – Я гарантирую, что он не причинит тебе вреда.
Бесник вяло отмахнулся: доверяю, доверяю. Незнакомый дракон прощупал плечо, наложил повязку с мазью. Повеяло морем, защипало, словно в соленую воду окунулся, и тут же полегчало: и боль ушла, и в голове шуметь перестало.
– Продержишься пару часов? – отрываясь от просмотра записи, спросил Ортлейх. – Мы прилетели не только и не столько на схождение огня, сколько на сигнал, что возле Сухой Горки оживает земля. Синоптики прогнозируют грозу. Мы ожидаем атаку големов.
– Надо поднять вайзов! Выставить водометы возле поселков, собрать тех, кто может воспользоваться днем рождения огня…
– Не надо, – улыбнулся Ландольф. – Мы довели до ума нейтрализатор. Завершены лабораторные и полевые испытания. Сегодня будет официальная демонстрация, после которой мы безвозмездно передадим Кенгару образцы продукции, а в дальнейшем – если будет подписано соглашение – и технологию производства. Я хочу, чтобы ты увидел, как это работает. Принимаешь приглашение?
– Конечно! Подожди… это твои исследования? Вы втроем постоянно собирали куски глины для лаборатории, в доме лесника неделями торчали, канавы копали какие-то…
– Я принял проект у своего наставника. Над нейтрализатором работали около сорока лет, мой полный вклад – пятнадцать лет. Десять – уже руководителем. Это не моя личная заслуга, а труд десятков ученых.
– Время, – напомнил Ортлейх.
– Пойдемте. Нас ждет вертолет, я не на крыльях.
Драконы не прогоняли Наста. Бесник этим воспользовался, потащил его к вертолету, сумбурно оправдываясь:
– Нас с тобой как раз от Сухой Горки забрали, когда мы замерзали после купания в реке. А в Таркшине… я тебя военной полиции сдавать не стал, и… м-м-м… предложил свое гостеприимство.
– Я помню, – хрипло, безжизненно ответил Наст. – Мы ели хурму, и ты делал мне минет.
За спиной раздался взрыв двойного хохота. Ортлейх с Ландольфом обнялись и начали громко обсуждать особенности кенгарского гостеприимства.
– А когда мы в прошлом году у мэра ночевали, он нам ничего такого не предлагал!
– Фу, Лан, мэр лысый и толстый!
– Да, но хурму-то мог на стол подать!
– Наверное, еще и жадный.
Бесник скрипнул зубами. Драконы искрились радостью. Это было понятно – Ландольф завершил проект, который изменит жизнь людей на примыкающих к Зоне территориях. Оружие против големов… не останется почти никаких проблем. Почему же так обижает веселье? Сам ведь подставился… Нет, не из-за смеха обида давит. Жаль растраченные в войнах годы. Бесник воевал-воевал, а Ландольф взял и победил.
– Минутка серьезности! – громко объявил Ортлейх. – Денис Васильевич, я уполномочен предложить вам обследование на Норд-Карстене. Ваши товарищи уже там, они нарушили границу Зоны Отчуждения и были депортированы в клинику. Я рекомендую вам согласиться на отъезд и обязуюсь уладить все формальности. Возвращение домой чревато обвинениями в неблагонадежности и трибуналом. Остаться в Кенгаре вы не можете, военная полиция горит желанием произвести арест, мой заместитель устал их уговаривать повременить. Подумайте над моим предложением.