Итилири касается поцелуем моей ладони.
— И почему ты в этом так уверен? — тихо спросила я, очерчивая контур его губ.
— Политика. Естественно, в стане врага у меня есть информаторы.
Да уж, политика.
Матушка закурила свою трубку, и мятный дым помогает мне успокоить дыхание. Жаль, что благотворное действие не распространяется на саму леди Сиенну.
— А если бы вер пришел не к правителю, а в наш дом? Ты сознательно подвергал мою дочь опасности?
Более всего голос матушки напоминал сейчас шипение разъяренной змеи.
— Мэм, я не поступил бы так никогда.
Кажется, браслеты на тонких запястьях зазвенели как-то особенно гневно.
— Никогда, — продолжил Аларик. Он говорил спокойно, зная, что леди Сиенна сможет верно оценить вес его слов. — Вы ведь заметили, что воздух стал холоднее? Это от присутствия итилири на защите вашего дома.
То есть, мертвых воинов, добавила я про себя.
— Говорил же, родная, это связано с Темными, — отец подошел к матушке, поднеся ей бокал вина.
— Тщеславие — одна из главных слабостей Мариуса. Он не упустил бы случая похвастаться убийством самого принца Темных эльфов, — примирительно сказал ван. — Расчет был верен.
Алая линия бледнела, таяла буквально на глазах. Уже второй раз дивлюсь регенерации дроу.
— Я же сказал, все будет хорошо со мной, — Аларик вновь коснулся губами моего запястья, понимая, что я очень волнуюсь за него. — Просто эти переходы даются очень нелегко.
— Ты часто действуешь подобным образом?
— Нет, я не часто прошу о подобном Северный ветер. Но этот вер много проблем доставил и итилири, и магам.
Он так притягателен для меня — будто ледяная вода в жаркий полдень. И это пугает. С другой стороны, если бы он скрывал от меня свою истинную натуру, лгал, было бы гораздо хуже.
И вот что еще. Едва не забыла, что есть одна важная тема, которую нам необходимо обсудить с дроу. Как можно быстрее.
Несомненно, эту мысль Аларик уловил весьма буквально, потому как поднялся на ноги. Надеюсь, он смирился с тем, что ему придется рассказать мне все.
— Простите нас. Мы хотели бы отправиться в кабинет Лидии — мне необходимо наложить повязки.
Получив полное одобрение сего намерения, мы с моим принцем покинули замок.
***
Четыре глубоких царапины. Стежки получились ровными, на загляденье. Мазь, ускоряющая заживление.
Запах сандала и соленой воды. Запах его кожи. Определенно, самая тяжелая процедура промывания ран и накладывания швов в моей практике — но вместе с тем, и самая приятная, ибо Аларик, нагло пользуясь ситуацией, все норовил поцеловать меня, склонившуюся над его плечом.
Раны на руках и на шее, почти затянувшиеся. Думается мне, Мариус переоценил нанесенный принцу урон.
— Как жаль, что среди итилири почти не рождаются целители. Ведь все наделенные даром лечить столь же заботливы и нежны? — почти промурлыкал принц.
— Кажется, у вас вообще нет необходимости в лекарях, — улыбнулась я, подняв глаза. — При такой регенерации.
Дроу несколько мгновений молча смотрел в мои глаза.
— Дело в том, что кровь не каждого рода обладает способностью так быстро залечивать повреждения. Кроме того, и мои способности к восстановлению находятся в зависимости от того, холодный или горячий ветер властвует в ту или иную пору Круга.
Я скользнула кончиками пальцев по его кисти.
— Вот оно как.
Волосы принца не собраны в косу, и тяжелые черные пряди вновь льнут в коим рукам, обвиваются вокруг запястий, будто змеи.
— Замечательно, что Сеттар получил возможность сегодня быть в мире живых.
Так сложно подбирать слова.
— Я восхищена тем, что ты способен… справляться со всем этим.
Надеюсь, Аларик поймет, что именно я подразумевала под «всем этим». Если бы я переживала подобное, то вместе с каждым павшим воином покоилась бы часть моего сердца.
Осторожно я коснулась плеча дроу. Мне нравилась и белизна его кожи, и сила его мышц, ощущаемая явно, — и то, какую тяжесть эти плечи могли вынести.
Одно неуловимое движение — и я лежу на спине, Аларик — сверху. Вспоминаю, что тяжесть его тела очень приятна.
И он так близко.
Дроу целует меня страстно, дразнит будто.
— Твои губы сладкие. Как спелое яблоко, — улыбается мой принц.
— А многих ли ты целовал?
Я обнимаю итилири за шею и приподнимаюсь немного, припадая губами к его уху.
— Тебе очень любопытно? — голос дроу звучит ниже и немного более хрипло, чем обычно.
— Странно слышать подобный вопрос от того, кто едва дождался, пока я войду в возраст — лишь бы ко мне не прикоснулся другой мужчина.