Аларик рассмеялся совершенно искренне. Устроившись рядом и повернувшись лицом ко мне, он оперся щекой о согнутую в локте руку.
— Тут не могу с тобой спорить.
Мне очень не хотелось выставлять себя в невыгодном свете, но я решила быть честной, потому в нейтральных — насколько позволяла ситуация — выражениях рассказала дроу о своем разговоре с Одри.
С волнением я ожидала реакции принца. Слава Мудрейшей, он не разозлился на незадачливого репортера. Зато его позабавил сам факт сплетен.
— Предполагаю, что Одри услыхала все это, общаясь с дамами из Светлых эльфов.
Я глубоко вдохнула, будто прыгая в холодную воду, и спросила:
— Так это правда?
— Да.
Презрительный изгиб губ.
— И ты, насколько я могу судить, не раскаиваешься?
— Нет.
— Это просто невероятно!
Я вскочила на ноги и быстрыми шагами стала мерить комнату. Сейчас мне казалось, что она возмутительно мала.
— Ты так спокойно говоришь об этом. Хотя, учитывая, как ты повел себя с Мариусом — ничего удивительного.
Дроу усмехнулся едва заметно, насмешливо, но ничего не ответил. Он даже не сделал попытки увернуться от летящих в него мягких подушек. Я же пылала негодованием, не понимая, почему Аларик так стремится переходить грань.
— Зачем ты поступаешь так?
Посмотрев в лицо принца, я лишилась дара речи. Он уже откровенно улыбался. И улыбка эта была злой, застывшей.
— То есть, ты предложила бы мне простить все, что произошло со мной в плену?
Ох. Первый раз он затронул эту тему.
— Прости, лапушка. Но нет.
Я остановилась, кусая губы.
— А что было в плену?
— Если пожелаешь, я поделюсь с тобой воспоминаниями. Но хочу, чтобы ты была готова: то, что ты увидишь, будет… отвратительным.
Чего еще я могла ожидать? Он дроу, и доброта не входит в список его достоинств.
Аларик жесток к врагам и так нежен со мной.
Игра? Ложь?
Или он действительно мой?
— Послушай, — я села и взяла принца за руку. — Нам придется быть откровенными друг с другом. И я хочу увидеть все. Справлюсь, не волнуйся. Но… много ли женщин было в твоей постели?
Поверить не могу, что спрашиваю об этом. Поверить не могу.
— Иметь совершенно не значит «заниматься любовью», — оскалился дроу, на мгновение став вновь хищным зверем.
На языке итилири это слово звучало мягко. Оно было сладким, как булочка с корицей. И означало…
Я закрыла Аларику рот ладонью.
— Поняла. Спасибо.
— Я верен тебе. Я хочу этого. И любовью желаю заниматься только с любимой.
По моим венам струиться мед. Думаю, мне понравятся таинства отношений между мужчиной и женщиной.
— С тобой.
— Ты обещал мне клятву, — коснулась я губ дроу поцелуем. — Тогда я смогу быть уверена.
Сама не понимаю, откуда эта ревность?
— Не сомневайся, — улыбается Аларик. — В любом случае ты будешь — единственной.
Глава 5
Откуда эта неприязнь к тем, кто был с ним?
Я сама не могла разобраться в своих чувствах. Так как же я могу ответить матушке?
— Я хочу стать его женой. Если честно, сама этого не понимаю.
Леди Сиенна удивленно смотрит на меня.
— В том смысле, что… он не идеален, как мне мечталось. Но меня все равно так тянет к этому дроу.
— Кажется, моя девочка влюбилась.
Нежные слова растворяются в лавандовом дыме благовоний. Приготовления к Ночи мертвых окончены, и мы с матушкой решили отдохнуть немного. Хрустальные бокалы наполнены вином, в полутьме темно-багряным.
Я делаю глоток, наслаждаясь пряной сладостью. Леди Сиенна права — не смысла лгать самой себе. Мое отношение к принцу было совершенно особенным. Более того, весомым аргументом в пользу серьезности чувств был тот факт, что Мариус не произвел никакого впечатления на меня. А ведь он роскошный мужчина. Интересно, как Аларик намерен решить его судьбу?
Я прильнула щекой к ладони матушки и вздохнула.
— Почему вы так встревожены? Я уверена, он будет прекрасно ко мне относиться.
Вполне возможно, мы будем счастливы.
— Разумеется, детка. Он совершенно очевидно без ума от тебя, — мягко улыбнулась леди Сиенна. — Я о том, что ждет его за гранью. Его мучения станут твоим кошмаром.
О да. Самым жутким кошмаром.
Я поцеловала руку матушки и сказала:
— Думаю, мы должны справиться с этим. Я не желаю заставлять его меняться.
***
— Таммарские кружева. Какая прекрасная работа!
Миссис Мэри Мартинс, одна из лучших модисток Танаиса, касалась ткани почти благоговейно.
Посетив салон достойной дамы, мы с матушкой поняли, что это лучший выбор. Обслуживание хорошее, и сама Мэри мне понравилась: у нее женственные, пышные формы, кудри цвета молочного шоколада, карие глаза и темная помада на пухлых губах. Мастерская «Красная роза» отличалась изяществом обстановки — белый, золотой и красный господствовали в интерьере — но именно хозяйка оживляла свои владения мягкой, спокойной энергией, и клиенты с комфортом могли насладиться визуальными и тактильными ощущениями.