— Нет, сэр, не знаю.
— На моей родине — а я родом с Ямайки — из их яда готовят очень сильное лекарство, способное излечивать даже онкологические заболевания на последней стадии. Но колдуны держат рецепт этого снадобья в страшном секрете и не выдают его даже под страхом смерти. Так что получить его возможно только из рук самого колдуна, изготовившего его.
Чтобы не обидеть профессора, Диана улыбнулась ему и, когда тот повернулся к другим студентам, зевнула, старательно прикрывая рот рукой.
* * *
«И зачем он дал мне это? — недоумевала Диана, захлопывая врученную Дамблдором книгу. — Он думает, что я не знаю, что это такое? Или, что заинтересуюсь этим только из-за своего происхождения? Если я ношу на шее подвеску в виде шестиконечной звезды, это еще не делает меня истинной еврейкой!».
Куда больше ее занимало и беспокоило появление зомби в Запретном лесу. Это значит, что тот, кто его вызвал, находится в непосредственной близости от школы, возможно в Хогсмиде. Действительно, рано авроры ушли, тот, кто эту тварь создал, был более чем в курсе планов Министерства по поимке зомби. Теперь, после их ухода у него развязаны руки, если он и вправду решил дискредитировать директора, то ему осталось только найти способ запустить это существо на территорию Хогвартса. И тогда родители детей, в ужасе от того, что по школе разгуливает ходячий мертвец, бросятся забирать своих чад домой. А там и до закрытия школы рукой подать, на карьере же Дамблдора можно будет ставить большой жирный крест. Догадывается ли об этом сам директор?
Идя по коридору в класс нумерологии она, не увидев, налетела на семикурсника со Слизерина Гефестиона Уэзерли. Он раньше играл в их команде в качестве загонщика, но постоянные проблемы с вестибулярным аппаратом заставили его бросить спорт и заняться наукой — он готовился стать медиком, и мадам Помфри уже отправила о нем самые лестные рекомендации в Школу высшей магической медицины. После его ухода из команды они с Дианой продолжали довольно плотно общаться.
— Ты чего, опять ворон считаешь? — добродушно ухмыляясь, спросил он и потер якобы ушибленное Дианой плечо.
— Считаю, ты же меня знаешь, — ответила Диана, протягивая руку для пожатия.
— Куда пропала? Тебя в общей гостиной почти не видно. Заучилась в конец?
— Кто бы говорил! Сам, небось, от мадам Помфри да от Снейпа не вылезаешь, надежда британской колдомедицины! — Диана рассмеялась.
— Слушай, факультет намерен отпраздновать первый день весны, а также заодно и день рождения Мелинды Хоукс. Обязательно приходи.
— Приду, если там не будет Перкинса.
— Без него — никак, — вздохнул Гефестион, — он тоже все-таки наш студент, не можем же мы его не пускать в гостиную. Если мы и внутри факультета начнем грызться, нас вообще тут сожрут, уж и так на слизеринцев все смотрят как на потенциальных поклонников Сама-знаешь-кого.
Диана слегка скривилась, но не могла не признать его правоту. И тут ей в голову пришла мысль.
— Слушай, ты когда-нибудь слышал о фамильярах? — спросила она.
— Конечно. А что — захотелось обзавестись таким? Прости, я человек без предрассудков, но тебе это счастье не светит — фамильяры водятся только в семьях древних и чистокровных родов, к тому же чаще всего небедных. Так что… — парень извиняюще пожал плечами.
— А в Хогвартсе у кого-либо из студентов или преподавателей есть свой фамильяр?
— Был. У Джулиуса Руквуда.
— То есть как это «был»?
— Так. Его прирезали!
— Сова?! — вырвалось у Дианы.
— Именно.
— Салазарову мать!
— Вот именно. Руквуд сам не свой с тех пор, Клеопатра была для него более чем просто птица, если ты понимаешь…
Вечером, после тренировки, сидя у камина в гостиной Слизерина Диана долго не решалась подойти к Руквуду. Он был старшее на год, они почти не общались, а если и общались, то со стороны Руквуда Диана отчётливо ощущала неприязнь к себе. Причины неприязни были ей в целом понятны, и она, как правило, не искала его общества, но сегодня ее любопытство было сильнее взаимных предрассудков.
Подойдя, наконец, к Руквуду, она слегка дотронулась до его локтя и назвала его по имени. Он слегка дернулся и несколько сумрачно спросил:
— Чего тебе?