— Нет, конечно. Меня должны убить вы.
— Вы хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? — спросил Снейп после долгого молчания. — Или дать вам еще несколько минут, чтобы составить эпитафию?
— Нет-нет, это не так срочно, — беспечно ответил Дамблдор. — Я полагаю, случай представится в свое время. С учетом того, что произошло сегодня, можно не сомневаться, что это произойдет в течение года… Я прошу вас об этой великой услуге, Северус, потому что моя смерть — такое же решенное дело, как то, что «Пушки Педдл» займут в этом сезоне последнее место в лиге. Признаюсь, я предпочел бы быстрый и безболезненный конец долгим мукам, которые мне предстоят, если будет задействован, например, Грейбек. Я слышал, Волдеморт и его завербовал? Или наша милая Беллатрикс, которая любит поиграть с мышкой, прежде чем ее съесть…
Фигуры Снейпа и Директора снова растаяли. Тишина в зале теперь стояла абсолютная, все присутствующие сидели неподвижно, уставившись на Омут. А над его поверхностью снова возникли серебристо-белые фигуры.
Снейп стоял перед портретом Дамблдора в директорском, теперь уже своем, кабинете.
— Вы назовете Тому Реддлу правильный день отъезда Гарри из дома его родственников, — говорил Дамблдор. — Если вы этого не сделаете, это вызовет подозрения, потому что Волдеморт считает вас прекрасно информированным. Но при этом проведите идею двойников — я думаю, это обеспечит безопасность Гарри. Попытайтесь применить «конфундус» к Флетчеру. И пожалуйста: если вас заставят участвовать в ловле, играйте свою роль убедительно…
Следующее воспоминание показывало Снейпа во время операции «Семь Поттеров». Диана увидела, как кто-то из упивающихся целится в Люпина, Снейп отправляет «сектумсемпру» в своего «напарника», чтобы выбить палочку у него из руки, но промахивается, и заклинание отрезает ухо у Джорджа Уизли.
Следом за этим возникла сцена в директорском кабинете. Снейп достал из тайника меч Гриффиндора и принялся натягивать на себя зимнюю мантию с капюшоном.
— Вы по-прежнему не хотите сказать мне, почему Поттер непременно должен получить меч? — спросил он у портрета Дамблдора над письменным столом.
— Пожалуй, нет, — ответило изображение. — Он сам разберется, что с ним делать. Будьте очень осторожны, Северус, боюсь, они вас могут плохо встретить после истории с Джорджем Уизли…
Фигура Снейпа снова превратилась в серебристое облачко, которое плавно опустилось обратно в чашу. Гарри отошел от Омута и снова сел с кресло. Зал продолжал хранить молчание, Шеклболт и Боунс сидели, уставившись в пространство, Артур Уизли сверлил взглядом Снейпа. На лице же самого Снейпа читалось облегчение. Судя по всему, часть наиболее интимных воспоминаний Поттер решил суду не демонстрировать.
— Мистер Поттер, — Кингсли, наконец, вышел из ступора, — продемонстрируйте, пожалуйста, суду воспоминание, касающееся просьбы Альбуса Дамблдора убить его, еще раз.
Поттер неуверенно подошел к Омуту и, взявшись за край чаши, принялся ее раскачивать. Тяжеленный Омут поддавался ему с трудом, однако Гарри удалось выудить из серебристой субстанции внутри нужное воспоминание. Он подцепил его палочкой, и над поверхностью Омута снова возникли фигуры Снейпа и Дамблдора.
Эпизод с просьбой Дамблдора о «великой услуге» был просмотрен еще раз, после чего Кингсли кивнул головой, давая понять, что ему все более-менее ясно. А в рядах заседателей уже набирало силу перешёптывание. На Поттера поглядывали кто снисходительно, кто с сочувствием, а кто-то и с восхищением.
Гарри тем временем отошел на несколько шагов назад и снова уселся в кресло свидетеля.
— Господин министр, надеюсь, ни у кого не осталось сомнений в том, что профессор Снейп всего лишь выполнял просьбу Дамблдора? — спросил он, но Шеклболт не отвечал — он в это время усиленно совещался о чем-то с Боунсом и Уизли.
— Господа заседатели, — произнес с места МакДафф, — у многих из нас в ходе просмотра, да и ранее, когда мистер Поттер ссылался на эти самые воспоминания, возникли серьезные сомнения в их подлинности. Полагаю, это именно тот случай, когда доказательства такого рода не могут быть признаны достоверными.
— Вы намекаете на то, что я — лжец? — Поттер сузил глаза, внимательно глядя на МакДаффа, а на щеках его появились некрасивые красные пятна.
— Ну что вы мистер Поттер, — елейно улыбнулся тот. — В вашей честности никто из присутствующих не сомневается. Однако вызывает сомнение подлинность переданных вам воспоминаний. Мы все прекрасно знаем, что подсудимый давно известен в определенных кругах как один из сильнейших в Европе окклюментов. Для такого мастера, как Снейп, состряпать достоверные воспоминания — пара пустяков. Ведь вы, мистер Поттер, не в состоянии отличить подделку от настоящих воспоминаний, верно? — и МакДафф обвел взглядом своих коллег, словно ища у них поддержки. Многие из них в ответ согласно закивали. На губах Снейпа промелькнула горькая усмешка. Кажется, он тоже был готов к такой реакции.