— Не прибедняйся, Снейп, тебе это не идет, — поморщился Шеклболт. — Между прочим, главврач в Мунго спит и видит тебя в качестве главного штатного зельевара госпиталя. Так что ты подумай на досуге, чем будешь заниматься после того, как оклемаешься окончательно.
— Кстати, о зельеварении. Как насчет того, чтобы вернуть мне все, что изъяли во время обыска? Ладно, кое-что можете себе оставить, на их хранение у меня действительно не было разрешения, а вот книги извольте вернуть.
— Черт с тобой, получишь свои книги обратно. В своих перемещениях по стране ты не ограничен, но будь готов к тому, что, возможно, придется выступить на судах в качестве свидетеля.
— А без этого никак нельзя? — перспектива снова стать центром внимания досужей публики и прессы вызвала в Снейпе смутное желание уйти в монастырь.
— Если получится, постараются обойтись без тебя, но не обещаю.
Кингсли ушел, а Снейп снова без сил повалился на диван. Разговор с Шеклболтом утомил его, он собирался провести ревизию среди оставшихся ингредиентов для зелий, но сил не было даже дойти до кладовой, где они хранились. Так что два дня он усиленно приводил себя в относительный порядок, через силу запихивая в себя еду и давясь зельями, пока раны на шее не начали покрываться корочкой, руки и ноги перестало сводить судорогой, а голова — кружиться от любого резкого движения. И на третий, почувствовав себя сносно, он отправился в Хогвартс.
Когда вещи — его личный запас готовых зелий и ингредиентов к ним, редкие книги, кое-что из одежды и ключ от сейфа в Гринготтсе — были собраны, Снейп извлек из ящика стола Книгу. Задумчиво провел пальцами по темной, бугристой поверхности обложки, перелистнул кажущиеся совершенно пустыми желтоватые страницы. Никто, кроме Дианы, а теперь и их сына, не сможет прочесть то, что написано в зачарованной книге, а Диана собиралась уничтожить записи своего предка, как только найдет способ снять проклятие. Такие знания никому не даются просто так и за них приходится платить непомерно большую цену. Бессмертие человека противно законам Бытия, и Темный Лорд — самое яркое тому подтверждение.
Он опустился на стул у письменного стола и обвел взглядом комнату, прощаясь. Он был уверен: сюда он больше не вернется. Он твердо решил начать новую жизнь, раз уж судьба оказалась к нему настолько милосердна, что уже дважды за последние два месяца помогла избежать смерти. Больше никаких уроков, никаких орущих и бестолковых детей, никакой зависимости и ответственности за чужие жизни. У него уже появились на будущее определённые планы, не особо проработанные, но отчетливые, и в эти планы все вышеперечисленное не вписывалось никак. Теперь в его жизни будут только те, кого он сам захочет видеть. И Диана. Если только она сама захочет стать частью этой новой жизни. Да только захочет ли? Она же его совсем не знает, если подумать. Да, им было хорошо вместе тогда. Хорошо, спокойно и даже уютно. Ее не коробила его резкость и неумение «быть джентльменом», а она сама не вызывала в нем желание сбежать подальше от ее общества. А уж о физическом притяжении и говорить нечего, близость ни с одной женщиной не вызывала в нем таких эмоций, как с Дианой. Достаточно ли этого, чтобы быть вместе, Снейп не знал. Он вообще не знал ничего о том, как люди уживаются в браке. Пример Люциуса и Нарциссы в этом плане был не показателен, они принадлежали к одному сословному и социальному слою, были помолвлены практически с детства и связаны магическим браком, а это — скорее деловое соглашение, а не союз двух влюбленных (хотя одно другому не мешало). Да, брак Малфоев в какой-то мере мог служить примером удачного во всех отношениях супружества, но ведь это такая редкость, наверное…
«А сам-то ты хочешь видеть ее? — спросил Снейп самого себя. — И сейчас видеть, и вообще?» По крайней мере, на этот вопрос он был готов ответить положительно. Да, хотел. Все три дня, что он провел в своем доме, он, не переставая, думал о ней. Думал и вспоминал, каждый день, проведенный вместе, вспоминал ее голос, жесты, их беседы обо всем и ни о чем. И ее слова, что она сказала ему во время их последней встречи, в тюремной больнице: «Ты мне нужен… Я люблю тебя…»