Римус Люпин вышел из госпиталя только осенью, глубоко больным человеком. Одной из причин, по которой главврач Мунго так хотел заполучить Снейпа в качестве главного зельевара, было в том числе и Антиликантропическое зелье, варить которое качественно, кроме Снейпа и самого создателя Белби, мало кто умел. Пока Снейп был сначала в коме, а затем – в тюрьме, персонал больницы пережил двое весьма неприятных и беспокойных суток: больничное зелье не сработало как нужно, и Люпин, и без того находящийся в тяжелом состоянии, дважды вкусил все «прелести» превращения, отчего едва не отправился к праотцам.
После выхода из больницы Люпину, как герою войны, удалось устроиться на скромную должность смотрителя музея Первой и Второй магических войн. Привыкший к тому, что оборотню найти даже низкооплачиваемую работу очень и очень непросто, он был рад даже копеечным зарплате и ветеранской пенсии, тем более что работа была из разряда «непыльных». На этом его удача, кажется, решила закончиться: его теща, Андромеда Тонкс, которая все это время смотрела за практически осиротевшим Тедди, подала апелляцию с целью объявить Римуса недееспособным и оформить официальное опекунство над внуком. В принципе она хотела как лучше: Андромеда с самого начала не была в восторге от выбора дочери, но смирилась с этим, однако теперь, учитывая то, что Люпин стал полу-инвалидом на нищенском жаловании, решила, что от такого отца толку будет мало, а опасности для мальчика – куда больше. Нет, она не стремилась запретить Люпину видеться с сыном, но собиралась настаивать на том, чтобы жил Тедди только с ней, а не с отцом.
Грейнджер с Уизли так и не поженились, расставшись друзьями перед Новым Годом. Рональд Биллиус, как ему всегда и мечталось, подался в профессиональный квиддич, а Гермиона начала свою карьеру с того, что стала вести созданные Министерством дошкольные курсы магической истории и культуры для маглорожденных учеников Хогвартса. Затем она перешла работать в министерский Отдел образования, где и направила свою бурную энергию на неблагодарную ниву реформ, составляя в этом компанию Диане.
Джордж Уизли каким-то чудом взял себя в руки после гибели Фреда и продолжил начатое ими дело – магазинчик волшебных приколов, превратив скромную торговую точку в целую сеть магазинов по всей стране. Поттер, практически «за красивые глаза», поступил в Высшую школу авроров, но бросил ее буквально на следующий год, видимо, накушавшись за семь лет приключений и смертельных опасностей на всю оставшуюся жизнь. Первое время он вместе с Уизли играл за ловца в «Пушках Педдл», но потом охладел и к спорту и с головой погрузился в артефактологию и теперь стажировался в Египте. С самой младшей из Уизли они поженились через два года после окончания войны, их свадьба была очень шумной и широко освещалась в прессе, да и могло ли быть иначе, если речь шла о национальном герое.
На платформе 9 и ¾ царили привычная для первого сентября суета, толкотня и гам. Диана, прижимая к носу платок, чтобы не вдыхать вызывающие дурноту запахи горячего металла, человеческих тел, креозота, которым были пропитаны шпалы, и черт знает чего еще, стояла в сторонке, глядя на то, как прощаются отец с сыном. Гордый своим новым статусом новоявленного студента Хогвартса, Брайан заранее нарядился в школьную мантию, еще не украшенную гербом факультета, и с наивно-самодовольным видом одной рукой прижимал к себе клетку с совой, а в другой держал тяжелую переноску, в которой недовольно надрывался гладкошерстный черный котяра. Кот был привезен в прошлом году из Израиля и наречен непривычной для Англии кличкой «Шлёма». Судя по реакции Шлёмы на происходивший вокруг него бедлам, в Хогвартсе Брайан еще не раз пожалеет о том, что взял с собой это своенравное и горластое создание.
Брайан с возрастом все больше и больше напоминал уменьшенную копию отца, только ухоженную и явно не обделенную родительской любовью. Прямые блестящие черные волосы были расчесаны на косой пробор и красиво обрамляли его узкое и несколько костистое лицо с огромными темно-карими глазами. Тонкий прямой нос достался ему от матери, но манера сурово поджимать губы и насмешливо вскидывать бровь была истинно отцовской. Худенький и тонкокостный, он с первого взгляда производил обманчивое впечатление безобидного и погруженного в себя «ботаника», но своенравный блеск в глазах и немного резковатая манера общения говорила о том, что мальчишка вполне умеет за себя постоять.
– Запомни, – Снейп оглядел отпрыска с головы до ног и остался, судя по всему довольным увиденным, – если у тебя не хватит благоразумия не вляпываться во всякие приключения, постарайся хотя бы не попадаться. Я даже не рассчитываю на то, что ты там сойдешь за образец послушания, но надеюсь, что меня не станут дергать в школу каждую неделю из-за твоих дурацких выходок. – Я постараюсь, пап, – важно кивнул в ответ сын. – С гриффиндорцами не связывайся, ничему умному они тебя не научат. Не обижай Миссис Норрис – мистер Филч тебя за нее на отработках сгноит. Если Пивз будет доставать , прокати его на «центрифуге», ну, как мама научила.
Брайан снова закивал и вдруг совершенно серьезно спросил:
– Пап, а если меня распределят не на Слизерин, а на Хаффлпафф или Гриффиндор, ты выгонишь нас с мамой из дома?
Снейп усмехнулся: и откуда у мальчишки эта манера шутить, сохраняя серьезную, почти скорбную мину? Он многозначительно взглянул на жену, которая при этих словах постаралась не прыснуть от смеха, впрочем, не очень успешно. Поддержав игру, он ответил ему в тон:
– Нет, но мое сердце будет разбито навеки.
Ответом ему была заговорщицкая ухмылка и самодовольное:
- Если это произойдет, я не при делах, это Шляпа – старая кошелка и маразматичка!
– Избавляйся от этих подзаборных выражений, – скривился Снейп и тут же заботливо пригладил и без того идеально лежавшие волосы сына. – Иди, скорее прощайся с мамой, а то еще немного – и ее начнет тошнить.
Брайан поставил на землю клетку и переноску и подошел к Диане. Довольно рослый для своего возраста, он был ниже ее всего на полголовы. Диана обняла сына и поцеловала в макушку, а затем в щеку.
– Веди там себя хорошо, солнышко, – сказала она, поправляя ему воротничок рубашки. – Ты помнишь, что я говорила насчет Запретного леса? – Не соваться. Да помню я все, ма. Я же не идиот, чтобы туда ходить!
Диана рассмеялась и взъерошила его заботливо приглаженные отцом волосы:
– Ну, папа тебя уже достаточно просветил насчет поведения в Хогвартсе. Так что просто береги себя.
…Платформа постепенно пустела. Диана неторопливо покинула магическую зону вокзала, идя под руку с мужем. Ей было грустно и беспокойно. Конечно, она готовила себя к тому, что придет тот день, когда ее сын выпорхнет из-под ее крылышка и станет студентом Хогвартса, но на душе все равно скребли кошки. Чувствуя ее настроение, Северус обнял ее за плечи и сказал:
– Наш сын не пропадет, у него слишком хорошая наследственность для этого.
Диана рассмеялась, а Снейп протянул ей руку ладонью вверх:
– Давай сюда ключи от машины. Я поведу. – Это с какой же радости?! – от неожиданности Диана даже остановилась. – Ты же не умеешь! – Во-первых, я научился и сдал на права. Причем совершенно честно, даже обошелся без Конфундуса для инструктора. А во-вторых, беременным женщинам вождение противопоказано. – Это кто еще такое сказал? – Диана уперла руки в бока. – Я сказал. Давай ключи, женщина, и не спорь с мужем. А то, не дай Мерлин, моя дочь родится фанаткой скорости и подастся в квиддич. А я не переживу в семье еще одного спортсмена.
Диана рассмеялась и бросила Северусу ключи от машины.
– Вот и умница, – Снейп поцеловал ее в щеку и помог ей усесться в машину. – И никаких больше таинственных находок с сомнительным магическим фоном, – добавил он, – а то взорву к чертям собачьим этот твой Отдел Тайн. – Тебя посадят, – хмыкнула Диана. – Если поймут, что это – моя работа, что вряд ли, – Снейп самодовольно усмехнулся. – Просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось… Комментарий к Глава 69 Черт, я это сделала! Я его дописала!)))