Маневр удался, к ее немалому удивлению и вящей радости Лакоста. Он, Милагрос и двое «загонщиков» спустились на поле и начали шумно ее поздравлять. И только Лори остался висеть в воздухе. Судя по выражению его лица, он понял, что с местом в команде ему придется распроститься.
====== Глава 3 ======
Вечером Диана решила отправить матери письмо с совой, надеясь получить ответ через сутки. Несколько часов перед этим она провела в Дуэльном клубе, занимаясь с Флитвиком. Маленький профессор заклинаний был очень силен в искусстве дуэли, и Диана, как не пыталась, не могла в полной мере отбиться от его атак, к тому же ее подсознательно сбивал с толку его чрезвычайно малый рост и внешняя безобидность. Но занятия с ним были настоящим удовольствием – Флитвик отличался исключительно доброжелательной манерой общения со всеми студентами. После его занятий Диана чувствовала только приятную слабость во всем теле и душевный подъем, в отличие от занятий со Снейпом, после общения с которым ей обычно хотелось напиться зелья Сна без сновидений и спать часов двенадцать.
Утром, во время завтрака в Большой зал влетел профессор по уходу за магическими существами Краус и, подойдя к столу преподавателей, что-то взволнованно и даже испуганно начал им рассказывать. МакГонагалл, Флитвик и профессор травологии Спраут тут же подскочили и бросились из зала вслед за Краусом. На ходу МакГонагалл успела крикнуть:
– Старосты факультетов – все за мной!
Диана успела поймать за край мантии старосту Рейвенкло и спросила:
– Что случилось?
Тот лишь неопределенно пожал плечами. Диана перекинула ноги через скамейку и бросилась за всеми.
Путь их лежал, как оказалось, на самый верх, в помещение для сов. Когда Диана, благоразумно шедшая в хвосте процессии, вошла в совятню, из горла ее вырвался тихий вскрик – весь пол был усыпан телами мертвых птиц, повсюду валялись перья, а стены были забрызганы кровью.
На нее никто не обратил внимания, все стали расхаживать по помещению, в ужасе разглядывая окровавленные тела сов. Диана, хоть и послала накануне свою Мирту к матери, но все же решила проверить, не вернулась ли та без ответа и не полетела ли сразу в совятню. К счастью, Мирты, рыжеватой совы с темным «галстучком» на груди среди убитых не оказалось.
На пороге возникли директор школы профессор Дамблдор в сопровождении Снейпа. Молча директор обошел помещение, осторожно ступая между мёртвыми птицами, а затем спросил:
– Кто-нибудь что-нибудь видел или слышал?
Преподаватели только отрицательно качали головами.
Диана, воспользовавшись тем, что оказалась за спинами профессоров, опустилась на колени перед одной из птиц и начала ее разглядывать. У этой совы, как видимо, и у всех остальных, было перерезано горло. Порез выглядел чисто, словно орудовали великолепно наточенным ножом для разделки мяса, поэтому столько крови. Больше никаких видимых повреждений на птицах не было.
Внезапно чьи-то сильные пальцы вцепились ей в руку повыше локтя и ее рывком поняли с пола. Это оказался профессор Снейп.
– Беркович! – со злостью прошипел он. – Вас кто сюда звал? Вы что – староста? – Северус, – Дамблдор положил ему на плечо свою руку, и тот отпустил Диану. – Диана, вы сейчас вернетесь в зал и расскажете студентам о том, что произошло, – мягко сказал Дамблдор. – И когда прилетит ваша сова, постарайтесь запереть ее в клетке. На всякий случай.
Весть о том, что кто-то перебил большую часть сов, была встречена с ужасом. Кто-то возмущался, кто-то плакал, некоторые сидели в глубокой задумчивости. В их числе была и Диана. При всей кажущейся бессмысленности этого акта садизма ее не покидало ощущение того, что это – вполне продуманный поступок, за которым стоит нечто более серьезное. А обычно предчувствия больших неприятностей ее не обманывали. После занятий она поспешила в гостиную Слизерина и засела там в ожидании Мирты. Около 9 вечера наконец раздался знакомый свист рассекаемого воздуха и в гостиную влетела ее сова. К лапе ее был привязан маленький свиток с письмом от матери. Диана отвязала его и сразу же, не читая, схватила Мирту в охапку и затолкала ее в заранее приготовленную клетку, невзирая на ее сопротивление.
Только она собралась прочесть письмо от матери, к ней подошел Бальтазар Мак-Грегор и сказал:
– Слушай, там у входа в наш корпус торчит один парень с Гриффиндора, рыжий такой, он очень хочет с тобой поговорить.
Действительно, у входа ее дожидался гриффиндорец Перси Уизли. Краснея, как маков цвет, он спросил:
– Диана, говорят, ты можешь заговаривать сов? – И сов, и собак, и лошадей. Чего тебе?
Перси, казалось, смутился еще больше. Теребя край своей мантии, он пробормотал:
- Ты не могла бы уговорить мою сову залезть в клетку? Я ее не могу поймать, она носится по комнате и норовит клюнуть меня в глаз. Если ее тоже завтра прирежут, новой совы мне не видать. Родители не потянут… – чуть слышно добавил он.
Диана оглядела его с ног до головы. То, что этот Уизли был из небогатой семьи, бросалось в глаза. Диана знала, что кроме Перси в их семье еще шестеро детей, поэтому утверждение, что покупка новой совы сильно ударит по их бюджету не вызвало в ней удивления. Идти в гостиную Гриффиндора, где слизеринцев отродясь не водилось, не очень хотелось, но и отказать Перси Диана не решилась.
– Черт с тобой, давай, поймаю твою сову.
Как и следовало ожидать, гриффиндорцы встретили ее неприветливо. Ее мрачно оглядели с головы до ног, кто-то зашипел по-змеиному ей вслед, а кто-то спросил:
– А она что здесь делает?
Перси буркнул что-то невразумительное. Он осторожно приоткрыл дверь в спальню мальчиков и предупредил:
– Вот она, носится. Я закрыл ее здесь, чтобы не удрала. – Клетка есть? – коротко поинтересовалась Диана. – Да, я приготовил…
Диана хмыкнула. Значит, этот рыжий всерьез рассчитывал, что она его не пошлет в ответ на просьбу.
Тихонько проскользнув в комнату, Диана прикрыла дверь и огляделась. Сова, привлеченная появлением нового человека, с любопытством уставилась на нее круглыми желтыми глазами. Не дожидаясь, когда птица вновь примется метаться по комнате, она вытянула руку, повернув в ее сторону ладонь и мысленно приказала: «Ко мне!». Почувствовав, что сова уже находится под ее влиянием, Диана сделала манящее движение кистью руки, и сова послушно, словно под гипнозом, спланировала со шкафа на подставленное Дианой предплечье. Она поднесла руку к открытой дверце клетки и слегка подпихнула птицу в спину. Как только сова оказалась внутри, Диана захлопнула дверцу и набросила крючок. Сова мигом вышла из-под ее воздействия и начала недовольно ухать и махать крыльями.
– Ничего, – усмехнулась Диана, – посидишь тут. Целее будешь.
Выйдя из комнаты, Диана обратилась к Перси:
– Готово. Теперь следи, чтобы она не открыла клетку, замок там хлипкий.
Буквально через два дня «Варфоломеевская ночь» в совятне повторилась, на этот раз жертвами пали совы, улетавшие ранее поохотиться или вернувшиеся в Хогвартс без ответов на письма. Трупы птиц вынесли и захоронили на заднем дворе, стены отмыли от крови, а всем студентам было категорически запрещено выпускать оставшихся сов из клеток, даже для отправки писем родителям.
– Как думаешь, кто мог такое устроить? А главное – зачем? – спросила Диану Хильда за завтраком.
Хильда была худой долговязой девушкой с пепельно-белокурыми волосами и узкими серыми глазами. Она была из семьи чистокровных волшебников, и ее родители не одобряли дружбу с Дианой, которую они считали если не грязнокровкой, то и не вполне достойной общества их дочери.
Диана в этот момент задумчиво ковырялась в тарелке с омлетом. Не поднимая головы, он ответила:
– Я вчера весь вечер думала. И пришла к выводу, что кто-то хочет лишить нас возможности отправлять письма. Изолировать попросту. – Но ведь существуют и другие способы обмена информацией. – Возможно, совы- это только начало.