Я проскочила еще через три двери, уже открытые, с трупами людей или участников, растерзанных на плитах. Я прошла мимо еще нескольких людей, прижавшихся к стенам, одетых в белое. Я не могла заставить себя смотреть на них.
Маки становились все гуще, каждый шаг был вялым из-за листвы. Запах был просто ошеломляющим. Стены теперь покрывала резьба: огромные глаза, простирающиеся от пола до потолка, солнца и звезды, закручивающиеся в их глубине — символ Аларуса, потому что смерть всегда наблюдала за ним.
Впереди была еще одна дверь, но уже закрытая. Свет стал ярким и сияющим, танцуя над нами в том же темпе, что и мое учащенное сердцебиение. Девочка схватила в кулак мои волосы, прижалась ко мне, дрожа. Она наклонилась вперед, ее голова закрыла критический участок моего периферийного зрения.
Кроворожденный бросился на меня, прежде чем я успела пошевелиться.
Я уронила ребенка, пытаясь оттолкнуть ее с дороги, чтобы успеть повернуться и встретить атаку. Он повалил меня на землю, оскалив зубы. Он нанес первый удар, рапирой из костяной стали прямо, в мое уже раненое бедро, из-за чего я дернулась от боли. Я вскочила на ноги изо всех сил, бросилась на него, чтобы восстановить контроль над собой, но успела сделать лишь несколько сантиметров, прежде чем он схватил мое запястье и впился в него зубами.
Я вырвала его руку, моя собственная кровь брызнула мне на лицо. Слишком медленно. Колебания стоили мне жизни. Моя спина треснула о камень, когда мой противник поймал меня и прижал к стене. Он был маленьким для вампира, всего на несколько дюймов выше меня, и я смотрела прямо в его глаза, когда он приблизился — зрачки с красной оправой расширились, сверкая голодом и ликованием.
Время остановилось. Я попыталась схватить свой клинок раненой рукой. Я не могла двигаться достаточно быстро…
Кроворожденный попятился назад.
Я резко втянула воздух. Райн отбросил нападавшего от меня, почти разделив его надвое сокрушительным последующим ударом своего меча из ночной стали. В ответ Кроворожденный набросился на Райна, как умирающее животное в последних муках. Раны на его руках задрожали, их окружил красный туман магии крови. Райн был ранен. Кроворожденный мог бы манипулировать и его кровью.
Райн нанес еще два удара, но Кроворожденный нанес ответный удар с достаточной силой, чтобы отбросить его к камню. Тем не менее, Райн крепко схватил своего противника за руки, не позволяя ему вырваться и оставляя его спину открытой, открытой для меня.
Взгляд Райна встретился с моим через плечо нападавшего.
— Сейчас.
Я с силой вонзила свой клинок в спину Кроворожденного, погрузив его по самую рукоять. Даже со спины я знала, как пронзить сердце.
Мужчина упал.
Райн позволил телу упасть, пока я боролась, чтобы освободить свое оружие. Он оглядел меня с ног до головы.
— Все таки мы можешь быть полезной, — сказал он, уже поворачиваясь к двери. — Пойдем. Я видел пламя впереди. Наверное, Мише. Думаю, мы уже близко, однако куда ты, черт возьми, собралась?
Я не слушала. Ребенок успел пройти половину пути через маковое поле. Ее нога была явно сломана, и это было видно как никогда, поскольку она пыталась убежать от меня. Я схватила ее, бормоча торопливые извинения, и побежала обратно к Райну, который уставился на меня.
— И что же это? — Он сказал это так, словно я только что подарила ему пушистую розовую собаку.
Земля грохотала. У нас не было на это времени.
— Вперед! — Я не переставала двигаться, чтобы ответить. Райн опустил труп Кроворожденного на плиту, и мы побежали по коридорам.
Райн был прав, мы находимся в конце лабиринта. Следующие две двери были открыты, их удерживали трупы человека и ришана. Стены украшали следы крови, тонкие красные брызги, слишком мелкие, чтобы быть ранами. Свидетельство магии крови.
Мы встретили только двух других участников, и, учитывая ребенка и мои раны, мне приходилось полагаться на защиту Райна гораздо чаще, чем хотелось бы. По крайней мере, он легко разделался с ними, еще два трупа остались в коридорах, пока мы продвигались вперед.
— Райн, — прошипела я, когда мы обогнули очередной угол, указывая своим окровавленным клинком налево, к воротам, отмеченным зажженными факелами Ночного огня. Эти ворота были больше других, двойные двери из богато украшенного металла, из каждой выглядывал один из глаз Аларуса.