– Зря ты так, – сказал Лерыч. – Если смотреть на это с точки зрения местных обитателей жилище было вполне пригодным. Здесь тепло, даже когда на улице морозная зима, холод сюда не проникает. Потом опять же Измайловский парк недалеко. Нет, Егор, ты не прав. Для бомжей здесь просто рай.
Увидев, что паренек вроде бы наелся и поглядывает на Еремина с Лерычем посоловелыми глазами, Лерыч решил расспросить его кой о чем.
– Слушай, может ты теперь, когда наелся, скажешь нам, где все взрослые? Если я не ошибаюсь, тут было пятнадцать душ. А теперь только ты один.
– Я не знаю. Меня сюда привел Витек, – сказал подросток.
Витька диггер Лерыч хорошо знал. Среди бомжей это был человек известный. Сорока с небольшим лет от роду высокого роста с длинными седыми волосами, он обладал не только силой, но и добротой. Чудноватый он правда немного. Верит в какие-то свои идеалы. Лет десять назад как он сам рассказывал Лерычу, по его вине погиб человек. С того момента его жизнь покатилась под откос. Пока сидел, квартиру оставшуюся от родителей умелые дельцы продали и выйдя на свободу, Витек остался без жилья. Так и спутался с бомжами. Так ли все было на самом деле, Лерыч поручиться не мог.
– И давно ты здесь? – спросил Лерыч у паренька.
– Нет. Недавно. Чего пристаешь? Я что в календарь смотрю. Тут всегда темно. Что днем что ночью. Счет дням тут никто не ведет. Кому это надо, – сказал подросток и попросил у Лерыча сигаретку. – Покурить хочется сил нет.
– Я не курю, – сказал пареньку Лерыч и отведя Еремина в сторонку, шепнул тихонько: – Эту куртку я видел у Витька.
– Что? – Еремин посмотрел на Лерыча и тот утвердительно кивнул. – Как-то он сам мне говорил, будто спер ее в трамваи. Может, конечно, привирал. Но потом он не раз одевал ее.
– Эй, кормильцы, вы чего там шепчетесь? Где больше двух, там говорят вслух, – сделал паренек Лерычу с Ереминым справедливое на его взгляд замечание.
– Смотри, какой ты грамотный, – покачал головой Лерыч, а потом спросил: – Если ты такой грамотный, может скажешь нам, где все остальные обитатели этого замка? – обвел он взглядом пространство вокруг паренька.
Тот усмехнулся, показав желтые зубы.
– Ну уж тоже мне замок. Холупа. Вот я слышал на Курском вокзале …
– Подожди про Курский, – остановил Лерыч паренька, что тому явно не понравилось и чумазое, перепачканное в копоти личико, нахмурилось. – Ответь сначала на мой вопрос. Где все местные обитатели?
– Кто остался жив, тот свалил отсюда, – дерзко ответил паренек, спичкой выковыривая между зубов остатки колбасы.
Еремин с Лерычем переглянулись.
– Что значит, кто остался жив?.. Объяснить можешь, что тут происходит? – потребовал разъяснений Еремин, и сделал это тактично, чтобы не вызывать в юном бродяге агрессии.
– Ну вы достали, кормильцы, – огрызнулся паренек, и с пренебрежением сплюнул сгусток слюны едва не на сапог Еремину.
Еремин убрал ногу подальше.
– Просто нам интересно знать, что здесь происходит, – сказал он.
– А ты останься и поживи тут. Раз тебе интересно.
– Извини. Я не хотел тебя обидеть, – поспешил Еремин извиниться, заметив, что паренек опять становится испуганным.
– Меня обидеть тяжело. Я могу и в глаз дать, – прозвучало с угрозой.
Видно этот малолетний бродяжка усвоил главное правило выживания: не давать себя в обиду. И еще никогда и никому не доверять. Наверное, только поэтому он поглядывал на Еремина с Лерычем подозрительно, и не вынимал левой руки из кармана, даже когда уписывал колбасу.
Но мягкий, извиняющийся тон подействовал, паренек видно понял, что эти люди не собираются причинить ему зла и немного успокоившись, заговорил:
– Сначала мне тут даже понравилось, – пожал своими хрупкими плечиками юный бродяга. – Жрачка есть, и водочка. Кстати, мне бы сейчас глоточек не помешал. У вас в сумке вроде бутылек вон торчит, – кивнул паренек на раскрытый рюкзак, из которого торчало горлышко бутылки.
– Обойдешься, – сказал Лерыч и застегнул рюкзак, но паренька это нисколько не обидело.
– Ну и хер с вами, – сказал паренек добавив оскорбительное – Жмот, – помолчал немного, потом заговорил опять: – Страшно тут. Я думаю тоже отсюда свалить куда-нибудь.
– Чего тебе бояться? – с долей иронии заметил Еремин.
– Ага, – укоризненно произнес бродяжка. – Ты поторчи тут, потом узнаешь.
Еремин с Лерычем заметили, что паренек старательно избегает в своем рассказе самого главного, о чем они так безуспешно пытаются допытаться у него.
– Знаешь, этого заморыша нельзя тут оставлять одного, – тихонько шепнул Лерыч, пользуясь тем, что бродяжка отошел к стене, и шарит в тряпье на одной из полок.