– Жаль, что Ричард так толком и не объяснил нам, что же заставляет мисс Феллоуз идти против собственного сердца и разума. Дело в ее деньгах, я не сомневаюсь в этом, но хотелось бы узнать какие-нибудь подробности.
– Я снова напишу тетушке Розалин о Феллоузах. Она знает эту семью и, возможно, слышала что-то об их отношениях с мистером Ходжкинсом, – пообещала Эмили. – Подумать только, мы считали, что после того, как раскрылась тайна кулона Луизы, мисс Феллоуз уже не сможет нас ничем удивить. А теперь оказывается, что этот ее секрет был на самом деле совершенно безобидным по сравнению с ее помолвкой.
– Что ж, один раз твоя тетя уже помогла нам выяснить правду, будем надеяться, что она снова окажет нам услугу.
– А взамен мы поможем ее подруге, вместо Рождества в маленьком скромном домике она сможет вдоволь повеселиться, соблазняя мистера Ходжкинса! – Обе леди рассмеялись, и наконец гостья спустилась по ступеням к своему экипажу.
18
Ранним декабрьским утром Эмили, не изменяя себе, взялась за перо. Она решила сначала написать тетушке и ее подруге, миссис Хоуп, а затем уже запечатлеть на страницах своего дневника вчерашние разговоры с друзьями.
«Дорогая тетушка Розалин!
Рискуя вызвать ваше неудовольствие, я вновь возвращаюсь к разговору о семействе Феллоуз. Мне, как и вам, не нравятся ни миссис, ни мистер Феллоуз, и только Шарлотта вызывает симпатию, несмотря на некоторые странности ее поведения. Прошу вас, тетя, поверьте – очень серьезная причина заставила меня просить вас еще раз напрячь свою память.
На этот раз речь пойдет не о моей бедной сестре и ее кулоне, хотя, конечно же, без любовной истории тут не обошлось. Я писала вам о своих друзьях, среди которых – Джейн и Ричард Соммерсвиль. Но в прошлом письме я не могла сообщить о том, чего еще и сама не знала. Оказывается, Ричард, повеса и игрок, а в остальном премилый молодой джентльмен, ухитрился влюбиться в Шарлотту Феллоуз!
До сих пор его увлечениями были лишь красивые женщины, особенно его последняя пассия – миссис Рэйвенси, о которой я также упоминала в своем письме, та самоотверженная дама, что будет руководить торнвудской школой для девушек. Миссис Рэйвенси с первой встречи завладела мыслями Ричарда, что неудивительно, хоть она и не давала ему ни малейшего повода. Признаюсь, я считала, что Соммерсвиль даже осмелится сделать прекрасной вдове предложение, если уж ему не удастся поразить ее своим обаянием.
И вдруг, по возвращении из Лондона, я узнаю, что Ричарда покорили веснушки и голубые глаза мисс Феллоуз, которую никто в Торнвуде не считает красавицей, хотя многие находят ее приветливый и веселый взгляд предпочтительнее холодного надменного взора ее прекрасной мачехи. Шарлотта не поет и не играет, что всегда было для Ричарда признаком дурного воспитания юной леди, но теперь он не придает отсутствию этих дарований никакого значения. Я могла бы перечислить еще немало знаков, по которым люди, так хорошо знающие Соммерсвиля, как его сестра и я, могли бы с уверенностью сказать – это что-то большее, нежели очередная непродолжительная влюбленность. И, кажется, мисс Феллоуз начала принимать его внимание с удовольствием, в отличие от первых дней знакомства, когда они то и дело спорили по всякому поводу.
Приданое мисс Феллоуз, насколько можно понять по некоторым фразам ее мачехи, должно устроить Ричарда, чьи дела, признаться, оставляют желать лучшего. Но ради его дорогой мисс Феллоуз Соммерсвиль, похоже, готов остепениться и если и не отказаться полностью от своей прежней порочной страсти к игре, то хотя бы предаваться ей с меньшим пылом. Казалось бы, в скором времени нас могло ожидать объявление о помолвке, так как мистер Феллоуз, по моему мнению, не способен проявить твердость и заставить дочь выйти замуж за кого-то другого на свой вкус.
Нам оставалось только порадоваться за Ричарда, ему уже давно пора жениться, а характер мисс Феллоуз именно такой, какой нужен, чтобы сдерживать его порывы или направлять их в нужное русло. Как вдруг в Торнвуде появился некий джентльмен, мистер Ходжкинс! Если вы когда-нибудь видели его, дорогая тетушка, то можете себе представить, как мы были поражены, когда он отрекомендовал себя как жених мисс Феллоуз. Огорчение Ричарда трудно описать словами, как и изумление, охватившее всех нас. До сих пор ни Шарлотта, ни ее отец и мачеха в разговорах ни разу не упоминали, что мисс Феллоуз помолвлена. Не только Ричард ухаживал за Шарлоттой, но и два или три молодых джентльмена, кого, несомненно, привлекло приданое девушки, проявляли к ней особый интерес. В такой ситуации правильнее всего было бы немедленно рассеять их надежды и сообщить всему Торнвуду о существовании у мисс Феллоуз жениха.