Оля только махнула равнодушно рукой. Пригласили на посадку, Макс забрал ее рюкзак и сумку.
— Ты как будто правда в экспедицию — с рюкзаком.
— Родителям соврала, что неожиданно пригласили на очень хороших условиях…
— Правильно, условия там тебе создадут замечательные.
— Да уже начали создавать.
— Иван Федорович мне рассказал…
После приземления самолета Оля позвонила домой, сказала что все в порядке и чтобы не волновались: связи долго не будет.
Они пересели на джип, через пару часов проехали ту деревню, куда Оля в тот раз вышла одна, потом долго ехали по тайге, по просеке, машину оставили почти у самого болота. Там переоделись, в тайнике для нее тоже нашлись сапоги. Прошли по знакомой тропе, местность все понижалась, под ногами начало чавкать, они подошли к болоту.
— Ну что, видишь еще тропу? — спросил Иван Федорович.
— Вижу.
— Молодец, не зря я тебя уговаривал…
6
Сначала она хотела жить там же, где и прошлый раз, одна. Иван Федорович не возражал, провел до домика, открыл дверь, невозмутимо наблюдал за нею. Оля постояла на пороге и отвернулась. Сразу вспомнились Андрей и Женя. Нет, невозможно оставаться здесь одной. Ее поселили в доме Ивана Федоровича, выделили светленькую комнатку, делать было нечего, смотреть видеофильмы Оля не захотела, тогда ей показали громадный книжный шкаф, вот это ей сейчас больше подходит. Будет сидеть в своем уголочке и читать.
Маленькие любопытные детишки Ивана Федоровича заглядывали к ней время от времени, а больше в первый день никто и не заходил, не тревожил, даже Макса не было. Хозяйка только стеснительно звала ее к столу. Оля поняла, что здесь у Ивана Федоровича другая жена. Одна для города, другая для дачи… Такой же наверно, как Макс, как Игорь… Подумала так и самой стало больно от того, что Игоря можно сравнить с Максом.
Так она провела почти две недели, перечитала всю классику, другой литературы здесь не было. А потом на рассвете подул ветер. И теперь она уже изнутри увидела, что творится в деревне: смесь радостного оживления и легкого ужаса, это кто как воспринимал вой. Оля тоже ощутила непреодолимое волнение.
— Ну что? Готова? — за ней пришел Иван Федорович.
— Я не хочу участвовать в ритуале. Могу я просто так посидеть, за скалой, в сторонке?
— Конечно, конечно, как пожелаешь. Все равно пока не произойдет физиологический сдвиг в организме, смысла нет участвовать в ритуале… Но многим нравится и без всякого смысла. Вот что сделаем, пройдешь сразу в пещеру, Макс будет рядом с тобой, а то вдруг почувствуешь себя плохо, такое тоже бывает… Или наоборот очень хорошо… В таком случае тоже может потребоваться его помощь… — лукаво улыбался Иван Федорович.
— А как же ритуал без него?
— Без проблем, справимся сами, — засмеялся он. — Не один Макс вояка, не перевелись еще народные умельцы.
— Так вам же пещера будет нужна… — смутилась она.
— Сказал — не волнуйся, все решаемо.
На этот раз ей было смешно видеть взрослых людей одетых в маскарадные костюмы: играются… По одному, по два участники предстоящего спектакля спешат со всех сторон в гору. Оля снисходительно наблюдала за ними — сейчас уж это ее не волнует, она переросла такие игры… Макс зашел за ней и они пошли вдвоем чуть позже, поднялись на ритуальную площадку, когда все уже стояли в кругу. Кто-то отдавал распоряжения, значит, это не просто стихийное буйство плоти. Макс провел ее за скалами, ко входу в пещеру. Запах здесь был просто нестерпим, Ольге сначала показалось, что ее сейчас вырвет, она задыхалась, потом принюхалась, и этот запах уже начал ее пьянить, дурманить. Макс все поглядывал на нее, но молчал. Ветер завывал все громче, тональность его песни изменилась, по сравнению с прошлым разом: то ли сила ветра была другая, то ли отверстия поменяли форму и размеры. Аромат и звук действовали теперь слаженно, накатывали волнами, будили тайные желания. О Господи, оказывается, она забыла, как это было! Вскоре, она уже не могла больше выносить этого воя, он перевернул всю душу. Если бы Игорь был здесь! Тогда бы она расслабилась, окунулась в море чувств, разбуженных в ее душе и плоти. Оля хотела убежать, вскочила, но Макс легонько взял ее за руку и заставил сесть.
— Терпи, а то не поможет, ты слишком мало здесь пробыла.
Да, она совершенно забыла, как действуют вой ветра и влажный терпкий запах земли. Даже не видя этих развратных танцев очень трудно было удержаться, не поддаться искушению.