— Прости, детка.
Я поднимаю с пола свёрток, разворачиваю и вяло читаю написанное:
Обещай, что если принц выйдет прямо сейчас и скажет,
что на самом деле приехал просить твоей руки и сердца,
то ты скажешь: «Да».
Не успеваю я переварить шутку, как дверь в папином кабинете открывается. Я вскакиваю и кидаю записку в мусорное ведро, стараясь не смотреть в сторону Келл, потому что слышу, как та пытается сдерживать приступ смеха. Ведро покачивается, и подруга легонько пинает его. Принц выходит из кабинета и вновь раскланивается в оба направления.
— Спасибо за радушный приём. Проводы не нужны.
Мы с Келли бегло переглядываемся и хором прощаемся.
Шаги его высочества удаляются. Как только раздаётся звук захлопывающейся двери, я без сил шлёпаюсь обратно на диван.
— Что это было?
— Как что? — наигранно возмущается неугомонная фея, уперев руки в бока. — Ты только что осталась без жениха!
С секунду мы серьёзно смотрим друг на друга, после чего начинаем громко смеяться. От смеха мышцы живота начинают гудеть, но за ним не скрыть, что в звоне затаилось ещё и беспокойство.
Мусорное ведро вновь качается и из него показываются сначала пушистые рыжие волосы, затем острые ушки и маленькие пальчики. На меня смотрят два зелёных заспанных глаза.
— Вы создаёте столько шума! — потирая лицо в веснушках, бурчит Фиф.
Ах, да! Тот брауни, который лишился своего дома, теперь живёт с нами. Он обожает копаться в канцелярии, ненавидит, когда перекладывают вещи с места на место, и нарушают сон.
— Фэй, зайди ко мне! — раздаётся из кабинета папин голос.
Фиф покачивает головой и лезет обратно закапываться в мусор.
— Столько шума! Какие вы все громкие… Фиф то, Фиф это… Уйду я от вас, — голосок затихает и звучит всё менее разборчиво. — Хотя, куда они без меня. Пропадут же…
Глава 4 Предсказание
Попади в любой ты Двор,
Пропади на веки в нём.
Погоди топить слезами.
Подожди, утопят сами.
Притаилась глубокая ночь. Молодая фэйри проходит по Тропе и оказывается в центре серо-белого зала, где каждый сантиметр пропитан запахом сандала и тлеющих фитилей. Свечи в высоких канделябрах из последних сил прорезают мрак. Гостья ступает босыми ногами на холодный пол, и шесть девушек-воинов, стоящих по периметру у каменных колонн, преклоняют пред ней головы. Их волосы собраны в косы и высокие хвосты, руки лежат на мечах в ножнах, а глаза следуют за ней словно тень. Одна из дев делает шаг вперёд, и на серебряных чешуйках её кольчуги начинают пританцовывать слабые блики. С левого плеча воительницы свисает тёмно-синяя накидка с эполетой и пятью звёздами вокруг луны на ней, что выдаёт высокое звание.
— Ваше величество, если вас нужно сопроводить, то…
— Не стоит, — взмахом руки останавливает королева девушку. — Я знаю дорогу. Благодарю.
Дева кланяется и отступает, вновь скрывшись во тьме, что обнимает колонну. Королева приподнимает платье и направляется к приоткрытым воротам в сад. Снаружи её движения легки, как парящее перо, а внутри всё гудит от напряжения и ожидания. Она спускается вниз по лестнице, касаясь кончиками пальцев перил. В душе с грустью всплывают воспоминания об увитых цветами поручнях, и рука одёргивается, будто холод камня мог бы проникнуть в самую глубь и прорости ядовитой плесенью. Всего лишь голый минерал, молчалив и неприветлив, но его слишком много для той, что поцелована солнцем.
Вокруг ни души, и лишь слабый ветер заводит печальную песню в кронах деревьев. Ступни касаются нежной лужайки, даря призрачное ощущение родных стен дома. Пока она приближается к озеру, время неспешно следует с ней. Слабый свет из ротонды служит маяком. Шаг за шагом, и вот уже чёрная гладь виднеется вдали. Королева опускает подол, он ниспадает к траве, создавая приятный слуху шелест. Очертания сооружения приобретают отчётливый контур. Полукруглую крышу ротонды удерживают восемь колонн с оградой, а с берегом её соединяет длинная тропа из брусчатки. Земля плавно переходит в камень, забирая тепло, когда королева касается его. Беспокойство и неуверенность нарастают вместе с ударами сердца. В самом центре стоит фигура с фонарём — неподвижная и молчаливая. Королева останавливается в метре от неё и озирается.
— Мы одни, — разрезает тишину низкий бархатный голос.
Неизвестная поднимает чёрную руку и откидывает капюшон плаща, высвобождая копну волнистых волос. Её глаза мертвы, что всегда наводит страх на придворных фэйри, однако королева знает: истинные монстры всегда скрывают себя внутри.