— Спасибо вам за столь откровенный разговор. Думаю, что остановимся на этом. Не могли бы позвать к беседе Руту?
Аврора встаёт и кланяется.
— Рада была помочь, леди Фэй.
Хочется сказать, что я не леди, но это становится столь привычным, и я смиряюсь. Провожаю её взглядом и обращаю внимание на выпирающие лопатки, острые как крылья.
Как-то я в шутку спросила у Келли, почему у той их нет. На что она рассмеялась и ответила: «Фэй, и чтобы я с ними делала? Я бы не смогла на них летать! Это противоречит физике! Я — фэйри, а не фея Блум.» Помню, как удивлённо тогда на неё посмотрела и пробубнила, что, раз на то пошло, то вся магия противоречит законам физики. Подруга не растерялась: «Я не учёный, но магия — это нечто иное. Я не в состоянии её объяснить, но могу почувствовать. Как и физика, она повсюду. Пускай эти две вещи кажутся несовместимыми, но на самом деле они очень тесно связаны. Просто мы пока не знаем как.»
И ведь она была права. Когда-то люди думали, что мир стоит на трёх слонах, а он оказался эллипсоидом — шаром, сплюснутым с полюсов. Вчера космос являлся чем-то недостижимым, а сегодня мы осваиваем Марс. Чудеса? Нет. Наука!
Выныриваю из воспоминаний и замечаю, что принца поблизости нет. Оглядываюсь, но по-прежнему не нахожу его. Девушки шепчутся, и Сарая обливает меня желчью. Я мысленно закатываю глаза и вновь лучезарно улыбаюсь ей в ответ. Далила поглаживает Руту по спине и что-то размеренно говорит, но моим человеческим слухом не разобрать, что. Кицуне кивает ей и вприпрыжку направляется к пруду. Подойдя ко мне, девица задирает юбку до колен и перекидывает ногу через скамейку, садясь чуть поодаль от меня. Кончик её пушистого хвоста игриво машет. Ни намёка на нервозность.
— Итак, ты тоже из этих?
Отлично, оставим формальности.
— Из этих?
Она показывает на книгу и морщит курносый нос.
— Из тех, кто живёт буквами, а не здесь и сейчас. Слышала, как вы обсуждали книгу.
Слышала? Я оборачиваюсь туда, где стояла с Кайденом, и понимаю, что стоило выбрать более отдалённое место.
— Ты могла бы умолчать.
— Мне скрывать нечего. — Рута ловит мой взгляд, будто хочет закрепить слова печатью. — И в кустах ваше шуршание я тоже услышала. Жаль, слов не разобрать было. Наверняка что-то интересненькое.
— Оу.
— Ага.
— И рассказала о нас сёстрам?
Она могла услышать больше, чем утверждает. Плохо. Я касаюсь колец на пальцах и начинаю их прокручивать.
— Лишь о вашем приближении. Иногда информацию лучше держать при себе и не разбрасываться ей. Согласна?
Нерешительно киваю, и лисий хамелеон довольно улыбается.
— Ты мне сразу понравилась, Фэй.
Лгунья.
— Как и ты мне, Рута.
Лгунья.
— О чём хочешь знать? Я уши и нос этого Двора.
Нисколечко не сомневаюсь.
— О том, что считаешь важным.
Рута почёсывает подбородок.
— В тот вечер я веселилась до упаду. Как и всегда. Иначе зачем жизнь, правда?
— Действительно. Было что-то… необычное?
— Да ничего. Тео вёл себя, как Тео. Вокруг него вились фэйри, и каждая норовила отщипнуть кусочек от королевского пирога, всучив браслет. Как и всегда.
— И что потом?
— А потом он поднялся с парочкой счастливиц наверх, бренча очередной партией браслетов. Как и всегда. Я выпила ещё немного вина и отправилась к королю, проведя с ним всю ночь. Стража подтвердит, если захочешь узнать. Мои крики точно пол этажа слышало.
Она зевает, пытаясь скрыть улыбку, и оголяет маленькие клыки.
— Хорошо. Не расскажешь, когда Аврора покинула мероприятие?
Она смотрит с подозрением, но отвечает:
— Когда я шла в покои Его Величества, то заглянула по пути в её приоткрытую спальню и пожелала дивных снов. Она делала то, что и всегда. — Веснушчатое личико морщится. — Читала.
Не удивлюсь, если для неё и убийства «как и всегда».
— А что за браслеты, которые ты упоминала?
— Те, что глупые девки отдают в знак своей симпатии. Тео всегда можно вычислить по их звону.
— Ты так не делаешь?
— Шутница! — Лисица фыркает и отбрасывает взъерошенные волосы с плеча. — Я принадлежу королю. Никто не посмеет касаться его наложниц.
— Но ты ведь не рабыня, верно? Вольна уйти в любой момент.
Я считываю полное непонимание.
— Зачем мне это?
И правда, зачем нужна свобода?
Вспоминаю, как нимфа говорила ей что-то перед тем, как отпустить ко мне, и увожу разговор в иное русло.