Чуть позже он рассказал, что командир уговаривал одного солдата придраться за что-то к Аласдэру и убить раба в драке, и пообещал оплатить его штраф. Солдат, правда, отказался, побоявшись силы раба и гнева госпожи.
Это сообщение заставило Шаку задуматься. Она, правда, не узнала, кто был предателем, но полученные сведения бросали на Виолента довольно густую и подозрительную тень. Поведение офицера ей совсем не нравилось, и иного способа, как убить его, она не видела.
Прошло несколько дней. Как-то вечером, в канун какого-то солдатского праздника, когда большая часть гарнизона, не участвующая в дежурстве, изрядно налилась вином и пивом, выделенным им доброй госпожой, проходя по полутёмным пустым коридорам замка, Шака встретилась с полупьяным Виолентом. До этого девушка никогда не видела его в таком состоянии – выпив, он старался не попадаться ей на глаза. И сейчас, заметив госпожу, Виолент постарался скрыться, но девушка окликнула его и подозвала к себе. Тот приблизился, стараясь ступать как можно твёрже и дышать в другую сторону.
– Госпожа… – невнятно выговорил он. – С-сударыня… Что вы здесь делаете в столь поздний час… одна… без своего верного пса?..
– Слежу за порядком, ведь твои люди на это сегодня не способны?
– Почему же? Те, кому на пост, не пили… У меня всегда порядок, сударыня, не беспокойтесь… Они выпьют после смены, мы им оставим…
Коридор был пуст, тускло горели масляные светильники, и в голове Шаки тут же возник план. Нельзя было упускать столь подходящий случай.
– Идём, – сказала девушка и направилась к ближайшей лестнице.
– Куда? – тупо спросил Виолент, следуя за госпожой.
– Я иду на кухню, проводи меня.
– Здесь темно. Осторожно, сударыня.
– Ступай впереди.
Виолент начал спускаться первым, девушка за ним.
– Постой, – неожиданно окликнула она его.
– Что?.. – начал оборачиваться мужчина.
Но Шака уже стояла за его спиной. Отработанным жестом она обхватила его левой рукой за шею, а правой схватила за голову. Резко вывернув её, сделала сильный рывок, пока не послышался характерный хруст, и отпустила обмякшее тело. Оно с грохотом скатилось по лестнице и замерло на площадке, неестественной позой напоминая огромную сломанную куклу. Шака быстро повернулась и бесшумно скрылась с места преступления.
Через некоторое время, когда она уже лежала в постели, а рабыня читала ей любовную поэму, Аласдэр доложил, что её хочет видеть сержант Аведон. Он был возбуждён и с трудом скрывал радость, светившуюся в его глазах.
– Госпожа, – с порога заговорил он, – случилось несчастье!
– Что такое? Солдаты напились и устроили драку?
– Несчастный случай, госпожа! Капитан Виолент упал с лестницы и сломал себе шею.
– Когда это случилось?
– Примерно полчаса назад. Стражник услышал шум, и когда пошёл его проверить, обнаружил бездыханное тело капитана.
– Он был пьян?
– Он немного выпил, – замялся сержант. – Но не очень сильно… Лестница не освещена и он, вероятно, оступился.
– Мне очень жаль, что вы потеряли такого хорошего опытного офицера, но на всё воля богов… – без тени сожаления произнесла Шака. – Но гарнизон не может оставаться без командира, поэтому назначаю вас капитаном замковой стражи. Надеюсь, вы вынесете урок из случившегося, и впредь будете более осторожны… на темных лестницах, чем ваш предшественник. Поздравляю вас, капитан Аведон.
Сержант просиял и склонился в низком поклоне.
– Счастлив служить вам, госпожа!
– Отдайте все необходимые распоряжения, и послезавтра, когда вы все протрезвеете, мы похороним капитана Виолента с подобающими почестями.
Новоиспеченный капитан отсалютовал и вышел из комнаты.
Шака отослала прочь Альсу и углубилась в размышления. Она избавилась ещё от одного врага в своём доме, но надолго ли? Зависть, предательство и интриги будут преследовать её постоянно, потому что одинокая, независимая и богатая кастлера вызывала зависть и непонимания как соседей, так и слуг в замке.
Внезапно ей всё надоело: опасения за свою жизнь, подозрения, интриги, поиски тайных врагов… Её учили открытой битве, честной схватке, когда побеждает более сильный или опытный, а не нападениям из засады и предательским ударам в спину. Чтобы выжить в этом мире богатых и «благородных», ей приходится жалить исподтишка, как змее, прячущейся в густой траве. Но её не радовали эти убийства. Гораздо приятнее наносить удар, глядя врагу в лицо, чтобы он знал, кто и за что его наказывает.