Пока она шла через центр, всё было мирно и спокойно. Здесь улицы освещались масляными фонарями, патрулировались городской стражей и попадались редкие прохожие. Но когда она удалилась от центра и вступила на улицу, на которой стоял её дом, из темноты выступили две тёмные фигуры и преградили ей дорогу, потребовав деньги и ценности. В слабом свете первых звёзд тускло блеснули лезвия двух ножей. Шака не стала заводить долгих разговоров, а отступила шаг назад и рывком сбросила с плеч плащ, одновременно выхватив из ножен меч.
– Шутите, ребята? – насмешливо произнесла.
Услышав женский голос и увидев сверкающее узкое жало длинного стального клинка, грабители поспешно отступили, испуганно воскликнув: «Молниеносица!». И тут же оба растворились в темноте.
До дому Шака добралась, больше не встретив препятствий. На её долгий и требовательный стук калитка, наконец, открылась, и показался раб с тусклым светильником в руке.
– Вы тут спите? – сердито воскликнула девушка. – Ты привратник?
Раб что-то невнятно пробормотал, кланяясь.
Шака вошла в дом. Холл освещал свет одного светильника и зажженного камина, перед которым сидели девушки, капитан Лофион, Лиот и Оссис. Все семеро о чём-то тихо разговаривали. Когда Шака вошла, Гайяна, Оссис и Лиот встали и склонились в низком поклоне, как того требуют правила. Затем Лиот и Оссис приблизились и опустились на колени, целуя ей руки, выражая этим свою преданность и покорность. Шака похлопала их по плечам.
– Вставайте… Я и так знаю, что вы верны мне. Ну, как вы тут без меня?
– Плохо, госпожа… – грустно ответила Оссис. – Мы скучали… А потом из поместья перестали поступать продукты и деньги на содержание дома… Лиоту пришлось петь на рыночной площади, чтобы прокормить нас… Мне очень стыдно, госпожа, но мне нечем угостить ваших гостей – в доме нет даже сухой лепёшки…
Шака нахмурилась.
– Кто-то ответит мне за это неподобство, и я знаю, кто, и знаю, как… Лиот!
– Да, госпожа!
– Вот деньги, возьми кого-нибудь и ступайте к булочнику, мяснику и молочнику, купите всё необходимое для ужина и завтрака… Завтра утром, до завтрака, сбегаешь на рынок и купишь крупы, муки и рыбы для челяди… Рассчитай так, чтобы им хватило на несколько дней. Завтра после завтрака мы уезжаем в Шаммонд.
– Слушаюсь, госпожа, – поклонился Лиот.
Пока слуга ходил за едой, Шака приказала нагреть воды для омования – принимать полноценную ванну не было времени и возможностей. Оссис даже сделала ей лёгкий массаж под ревнивыми взглядами Гайяны. Переодевшись в лёгкое домашнее платья и предложив сменную одежду ученицам, спустилась в столовую, где, вернувшийся Лиот, вместе с Оссис, готовили нехитрый ужин. Шака и девушки уселись за стол, а Лиот, Оссис и Гайяна прислуживали им.
После трапезы Шака выразила желание отправиться в постель. Повинуясь молчаливому приказу, Гайяна с радостью поспешила за госпожой. Алданкам отвели одну из комнат наверху, а Лофиону комнату для гостей внизу.
Лёжа в своей постели, о которой часто вспоминала последнее время, Шака не могла уснуть, глядя в полумрак комнаты. Слишком много воспоминаний было связано с этим местом, приятных и постыдных… Внезапно она подумала, что нужно продать этот дом. Продать дом и распродать всех, кто знал и помнил всё, что тут происходило. Она оттолкнула ласкавшуюся к ней Гайяну и приказала:
– Приведи Лиота.
Рабыня обиженно поджала губы, но послушно покинула кровать и вышла из комнаты. Вскоре она вернулась в сопровождении раба. Тот нерешительно остановился у порога. Слабый свет единственной свечи едва рассеивал мрак комнаты, и фигура мужчины казалась тёмным силуэтом. На какой-то миг Шаке даже показалось, что это призрак Аласдэра пришёл её навестить, и она невольно поёжилась.
– Подойди ближе, не стой там, как истукан, – приказала она.
Лиот приблизился к кровати и опустился на колени, чтобы их лица были на одном уровне и им было удобно разговаривать. Гайяна вновь скользнула под одеяло и прижалась к госпоже, глядя на красавчика-раба с любопытством. Она не понимала, о чём говорит её госпожа со слугой, да ей это было и не интересно. Она просто терпеливо ждала, пока они останутся наедине, и госпожа позволит ей любить себя.
Шака протянула руку и коснулась лица мужчины. Лиот изменился: похудел, стал выглядеть старше, в глазах появилось какое-то отчаяние и суровость. Он уже не походил на беззаботного юношу, а выглядел, как взрослый ответственный мужчина.