— Ты был человеком, а стал хуже зверя, — проговорила Оксана, на коленях придвигаясь к отцу.
Змеёныш хотел рассказать ей всё: про убийство Мазая, из-за которого и собрал Свору, про то, что был уверен в её смерти, что это ошибка и ещё можно всё исправить, что они могут уйти в Зону или он может покинуть Зону вместе с ней… и не сказал ничего. Он понял: всё это бессмысленно, больше не будет ничего. И когда пришло понимание — что-то сломалось внутри. Будто из груди исчезла решётка ненависти, скрывшая прочие чувства, способные помешать мести. Голова закружилась, он отступил на шаг и впервые за много дней вдохнул полной грудью. Оксана и Слон смотрели на него.
Тяжесть всего, что он совершил, всей этой череды кровавых убийств обрушилась на него. Змеёныш застонал. Ссутулившись, не глядя на отца и дочь, он повернулся и медленно вышел. Спустился по лестнице, во двор, перешагивая через трупы, достиг ворот и побрёл по склону к лесу.
В комнате под крышей башни наступила тишина. Оксана сидела на подлокотнике, обняв отца за шею, он положил широкую ладонь на её руку и гладил запястье.
Послышался нарастающий рокот вертолёта, здание дрогнуло — Ми-24 опустился на крышу. Стукнула крышка люка, раздались быстрые шаги.
Придерживая фуражку за козырёк, в дверь шагнул полковник Рябой. Дочь и отец сидели не шевелясь, хотя взгляд Слона переместился на гостя.
— Ну?! — закричал полковник.
Положив руку на затылок дочери, Слон вытянул другую, показал на север.
— Туда ушёл.
Рябой развернулся и выбежал из кабинета, по ведущей наверх лестнице загрохотали его сапоги. Оксана ещё несколько секунд сидела неподвижно, не веря своим ушам, — и наконец поняла, отшатнувшись, вскочила.
— Зачем? — спросила она. — Что ты делаешь, папа? Зачем ты сказал, куда он…
— Чтобы его убили. — Слон пожал плечами. — А что ты думала — я прощу мутанту всё, что он натворил?
— Ты… Это ты мутант! — крикнула она. — Ты хуже его! Потому что он понял, а ты — нет! Боже мой, и после всего этого ты остался таким же, каким был?! Я остановлю их!
Схватив с пола трость, она заковыляла к двери.
— Не остановишь, — сказал Слон, привставая. — Подожди, не ходи!
Оксана вышла из комнаты. Послышался рокот улетающего вертолёта. Слон сидел, сжимая подлокотники трясущимися руками, и ждал. Издалека донёсся частый стук пулемётов.
ЭПИЛОГ
Потом говорили, что видели его мёртвое тело под бревном, в ручье, текущем по дну оврага. А кто-то утверждал, что Змеёныш брёл мимо бара «100 рентген», хотя в том сгорбленном человеке с пустым лицом трудно было узнать восемнадцатилетнего мальчишку. Но другие толковали, что он сдружился со старым контролёром и ушёл за ЧАЭС, будто он пересёк Большой Северный Могильник и был убит охраной таинственного Бункера. Впрочем, многие не верили в это — ведь один прапорщик-забулдыга с КПП, проворачивающий всякие мелкие делишки со сталкерами и перекупщиками, всерьёз уверял каждого, кто готов был выставить бутылку водки, что видел Змеёныша, пересекающего Периметр, — будто бы тот навсегда ушёл из Зоны в большой мир.
Много чего говорили, но правду не знал никто. И долгое время о Змеёныше ничего не было слышно.
ДЕТЕКТОР ЛЖИ
Пригоршню Хромой считал человеком несерьёзным и легкомысленным, поэтому не сомневался: если встреча в глухом урочище, где нет чётких ориентиров, значит, непременно выйдет какая-нибудь накладка. То ли опоздает Пригоршня, то ли место перепутает. Тем удивительней оказалось, что сигнал на экране ПДА появился точно в том квадрате, где была назначена встреча, и именно в условленное время. Тут же на комп Хромому упало сообщение: «Я тебя вижу! А ты меня?» «В масштабе один к ста», — отозвался Хромой.
Через четверть часа Пригоршня показался в натуральную величину — крупный улыбчивый блондин спортивного сложения. Даже шрам на лбу его не портил, а только добавлял мужественности.
— Привет, Хромой!
— Здорово. А чего ты один и пешком?
В самом деле, обычно Никита и его напарник, сталкер по прозвищу Химик, разъезжали на «Малыше» — бронированном вездеходе.
— Наш человек в булочную на такси не ездит, — отрезал Никита, потом пояснил. — Андрюха «Малыша» в «Сундук» погнал, на техобслуживание. Давно пора, накопилось там всякого…