— Сейчас прыгнет — попробуем на лету взять, чтоб выстрелом в сторону толкнуть, — негромко сказал Мазай. — Рискнём, Тетеря?
Очкастый сталкер за эти годы возмужал, стал смелее и ловчее, но в худосочной фигуре и длинной цыплячьей шее его всё равно проглядывала былая интеллигентская нескладность. Дужки очков он давно заменил крепкой чёрной резинкой, стянувшей затылок, — так не слетят. Тетеря кивнул Мазаю, и тут на тропе возник Змеёныш. Никто не заметил, откуда он взялся, мальчишка будто вырос из-под земли прямо напротив изготовившегося к прыжку мутанта.
— Змеёныш, уйди! — крикнул Мазай. Псевдопёс прыгнул.
Магадан сипло ругнулся, Тетеря вскинул ствол, но не выстрелил: Змеёныш стоял на линии огня.
А дальше случилось странное, такое, от чего суеверный Ясень потом долго крестился и бормотал что-то себе под нос.
Каждый описывал увиденное по-разному, но все сходились в одном: мальчишка вскинул руки и низко загудел. Вот только это был неслышный звук, он возник скорее в головах сталкеров, нежели в окружающем их пространстве, от него завибрировало в затылке, и шейные позвонки пронзила тупая боль. Воздух между пацаном и зверем уплотнился — и псевдопёс с воем свалился на тропу. Змеёныш коротко рассмеялся, махнул рукой. Поджав хвост, припадая на переднюю лапу, мутант рванул в кусты.
Тетеря выстрелил ему вслед, но пёс уже скрылся в зарослях.
Прыгнув вперёд, Мазай схватил Змеёныша за руку, крепко сжал тонкое запястье.
— Ты спятил?! — выдохнул он, не скрывая страха. Посмотрев на воронку, оттащил Змеёныша с тропы, подальше от вздрогнувшей аномалии. Тетеря наконец захлопнул рот и пошёл за командиром. Следом, неуверенно оглядываясь, зашагали остальные.
— Что это было? — прогундел Поршень. Ясень потрясение молчал, осеняя себя крестами.
— Если б я не знал, что такое невозможно, поклялся бы, что малой прогнал мутанта взглядом, — отозвался Тетеря.
— Я всегда говорил, что он отродье… — Магадан споткнулся, заметив, что Мазай обернулся и угрожающе смотрит на него. — Чего уставился?! Он приказал тварюке уйти! Как он мог бы это сделать, если не… если он не из их рода?!
Вздохнув про себя, Мазай обратился к Змеёнышу:
— Да, объясни уже. Ты круто рисковал. Не для того я брал тебя в экспедицию.
Змеёныш лучился счастьем.
— Да вы чего? — воскликнул он. — Я же прогнал мутанта! Что плохого?
— Как ты это сделал? — спросил Тетеря. — Ты разве шаман вроде Болотника?
— Нет, конечно. А может, и да, — беспечно отозвался Змеёныш, легко шагая по высокой траве рядом с Мазаем и не пытаясь высвободить руку из его пальцев.
Лицо хромого сталкера было бледным и сердитым.
— Ты, я вижу, не очень понял, чего сотворил, — придушенным голосом сказал он. — Прогнал мутанта — хорошо. Но мы в Зоне. Тут опасность на каждом шагу. В Зоне легко погибнуть, если не соблюдать правила. А когда ты идёшь в отряде, в связке… Да я просто испугался за тебя, чёрт возьми!
Змеёныш только плечами пожал, он не очень-то понимал, почему остальные всполошились. Ясень всё ещё крестился, Магадан сопел и зло щурился, Поршень чесал затылок, только Тетеря более или менее пришёл в себя.
— Слышь, так как ты это сделал? — спросил он. — Это в натуре было круто, нам бы пригодилась такая фишка. Мазай правильно говорит, в руках себя держать надо, тут все за одного, это да. На линии огня передо мной стал — плохо. Но как у тебя получилось? И что ещё можешь?
Лицо Змеёныша светилось от радости, его распирало ощущение собственной мощи.
— А ты видел, Тетеря, как я его? — воскликнул он, потирая покрасневшее запястье — Мазай наконец-то отпустил его руку. — Сбежал, поджав хвост!
— Как будто бес какой в тебя вселился, — пробормотал Ясень, но никто не обратил на него внимания.
— Я просто почувствовал его. Ну, вроде как иногда человека чувствуешь, когда тот сильно боится, от него что-то исходит, дрожание такое. — Змеёныш после произошедшего был непривычно разговорчив, обычно он молчал и думал о чём-то своём. — А тут я ощутил его злость, ярость, ещё голод — ну и понял, что могу ответить на это своей злостью. Я вдруг так на него разозлился, откуда-то отсюда поднялась волна, — он положил ладонь на грудину, — такая огненно-красная, а у него была багрово-коричневая, но слабее моей. Он сразу понял, что я его круче. Это как если бы он, псевдопёс то есть, наткнулся на мою злость как на стену и башкой об неё стукнулся, ну и почуял, что не может пробить её. И сдался! Видел, как хвост поджал, слышал, как скулил, а, Тетеря? Мазай, ты видел? Я, наверное, и не так ещё могу!