Телёнок закричал, выстрелы позади Мирового и Дылды смолкли. Матёрый псевдопёс, прыгнув через окно, поймал пулю грудью, но не остановился. Телёнок ударил прикладом, мутант вцепился ему в горло. Сталкер успел выхватить нож — но не смог вонзить в бок зверя, с хрипом упал, под головой растеклась лужа крови.
Мировой обернулся, короткой очередью срезал псевдопса, тот свалился на мёртвого Телёнка, раскинув лапы. Командир перевёл ствол автомата на окно, куда пытались влезть сразу две твари.
Псевдогигант наклонился, сминая вторую стену. Полетели кирпичи, на головы людей посыпалась штукатурка. Под ударами хрустнула и просела дверь. Два мощных толчка снаружи — и крупный кабан, разбив доски, влетел в комнату. Дылда, рывком переместив ствол, открыл по нему огонь. Пули попали в волосатую морду, оставляя кровавые следы, но не остановили мутанта. Тяжёлая туша врезалась в Дылду, опрокинула, смяла. Мировой отпрыгнул, с разворота всадив остаток магазина в бок кабана, отщёлкнул пустой магазин, вставил новый.
Хриплое дыхание раздалось над головой, сверху протянулась могучая лапа, схватила и дёрнула. Мировой охнул, когда пальцы-брёвна сдавили грудь. Он увидел уродливую морду перед собой — наёмник и не знал, что в Зоне обитают такие огромные псевдогиганты, это был настоящий великан, — пасть раскрылась, из глубины зловонной розово-красной ямы дохнуло смрадом.
И тут нечеловеческий голос приказал:
— Оставь его!
Пальцы разжались, Мировой повалился в обломки дерева и битые кирпичи, среди которых лежал Дылда. Сплюнув кровью, командир несуществующего больше отряда встал, краем глаза увидев тонкую фигуру в проломе, едва различимую на фоне ночи. Повернулся — и не смог взглянуть на того, кто появился перед ним. Закачавшись, Мировой отступил на шаг, потом ещё, споткнулся, едва не упал. От тёмного силуэта ползла удушливая мгла, застилала окружающее. Перехватило дыхание, в голове зазвенело.
— Уходи. — Голос звучал скорее как рык зверя, который едва складывается в невнятные слова. — На юг. Скажи всем: я иду. Я убью всех. В Зоне не останется людей.
Лагерь разбили возле уходящего в реку деревянного причала. Берёг зарос кустарником, только рядом с настилом было свободное пространство. Палатки поставили за кустами, а костёр развели возле потемневших от влаги досок. Пятка притащил сушняка, подтянул ствол осинки, который сразу порубили на дрова. Иван Васильевич развёл огонь, а Красавчик обтесал две рогатины и воткнул по сторонам костра. Недавно к группе Ивана Васильевича присоединились трое свободовцев из южного лагеря, бывший доктор торжественно открыл заначенную для подобного случая бутылку коньяку, и сталкеры душевно посидели у костерка.
Они успели допить бутылку, когда от палаток донёсся громкий хруст. Свободовцы и Пятка с Красавчиком вскочили, направив в ту сторону автоматы.
— Это человек, сядьте, — сказал Иван Васильевич.
— Да тут люди иногда такие ходят, что хуже мутантов, — отозвался один из свободовцев, напряжённо глядя в темноту. — Эй, выходи! — крикнул он.
Ветки кустов раздвинулись, на поляну перед костром выпал человек. Измождённый, военная куртка изодрана, лицо бледное и грязное, щёки ввалились, воспалённые глаза блуждают из стороны в сторону.
— Что такое?! — Свободовец опустил оружие, вслед за ним то же самое сделали остальные.
— Поднимите его, несите к костру, — распорядился Иван Васильевич. — Он в сознании?
Пятка с Красавчиком подбежали к упавшему лицом в траву человеку, подхватили под мышки.
— Да это вроде Мировой! Помните, док, тогда, в баре? — Пятка нагнулся над сталкером.
— Ну да, я его знаю, — отозвался один из свободовцев. — Что случилось, Мировой? Где твои ребята?
Мировой закашлялся, на потрескавшихся губах показалась кровь.
— Бегите, — прохрипел он. — Бегите все, скоро он здесь будет… Змеёныш со своими… со сворой… Убьют всех, бегите!
— У него бред. — Иван Васильевич поднялся, взял котелок и успел перехватить руку Пятки, уже поднёсшего ко рту Мирового кружку с остатками коньяка. — Не давайте ему алкоголя! Я сделаю отвар, вы пока положите его, валик под шею и под колени, вон из палатки возьмите полотенце и одеяло.
Мировой захрипел, задёргался, когда его начали укладывать, попытался встать:
— Я должен идти! А вы спасайтесь, он всех…
— Нас не тронет, не беспокойся, мы Змеёнышу ничего не сделали, — успокаивающе бормотал Пятка, силой пригибая голову сталкера к земле. Свободовцы держали его за плечи, Красавчик сидел на ногах.