Шли годы, века, христианство набирало паству и смогло распространиться по всей Европе, буквально поработив разум черни. Так извратить истинное писание и сделать из человечества не продолжение Творца, его детей, а внушить им мысль о том, что они рабы божьи — было результатом желания власть имущих церковных иерархов подчинить народ душой и телом себе во благо. И всё ради презренного металла. Светская власть тоже была довольна, на их грехи церковь закрывала глаза, а если вскрывались что-то совсем уж жуткое и идущее в противоречие с исковерканным писанием, то знать просто откупалась от обвинений.
Стоило магическим династиям, сидящим в Риме, ощутить власть над чернью в своих руках, что она готова была бросаться с вилами и факелами на всё, на что укажет перст Папы Римского и объявит скверной, они решил стать магическими гегемонами. Начались крестовые походы и была создана инквизиция. Право на чудеса должно было принадлежать только Церкви! А всё остальное от лукавого.
В итоге вся западная Европа была под пятой у церковников, несогласные же с таким положением дел маги либо бежали в другие страны на восток, либо если имели закрытые домены в сопредельном мире магии — закрывались там от внешнего мира. Вот только церковь так увлеклась истреблением инакомыслящих, если ты не с нами, то против нас, что очень сильно проредила магов Европы, благодаря чему канули в лету древние магические рода с их наследием и самобытной магией, вывелись сильные школы демонологи, ритуалистики, шаманизма, со своим особенным колоритом и историей в тысячелетия, были уничтожены последние обладатели этих знаний. И теперь в Европе преобладает школа палочковой магии, которая разрабатывалась магами древнего Рима лишь с одной целью, для быстрого пополнения штата боевых магов для собственных легионов.
То, чему сейчас учат в магических школах и училищах Европы, ранее считалось уделом черни и мяса на убой. Да, палочковая магия универсальна, ей можно быстро обучить, но великим магом с ней никогда не стать. Ведь с палочкой в руке ты не научишься ощущать свою магию в достаточной мере для того, чтобы творить её без концентратора. Только уникумы, у кого от рождения предрасположенность к повышенной чувствительности магии, смогут отринуть проводник и концентратор для оперирования магическими потоками.
Хотя сам Салазар в силу своей ограниченной мощи, не дотягивающей до звания Великого Мага, именно палочковой школе уделял особенное внимание, в которой достиг потрясающих высот, но и про работу голой силой и при помощи посоха он не забывал, оттачивая эти умения, хоть и осознавал, что впечатляющих результатов ему в этом направлении не достичь. Многие заклинания для посохов и из школ где проводник вообще не предусматривается были Салазару просто не под силу.
Хотя это не препятствовало ему скрупулёзно собирать знания по этой магии, ведь у него был план, как сделать себя сильнее. И я очень рад, что его планы пошли псу под хвост. Зато теперь я обладаю всеми его знаниями, которые он собирал и что достались ему от наследия собственной семьи.
Салазар Слизерин оказался родом из Персии и на протяжении тысячи лет его род занимал высокое положение в ней, нередко маги из его семьи были придворными магами при дворе Сатрапа, Царя Персии. И в одной очередной интриге против Царя, в которой участвовал его род в числе заговорщиков, их разоблачили, переворота не состоялось, а из всей семьи уцелел лишь Салазар, которому тогда было семнадцать лет. В сопровождении преданных семье воинов ему удалось бежать из Персии со всей казной рода и его библиотекой. Специализацией его рода были целительство и химералогия. Ну а где целительство, там и проклятья с чарами, магией крови и трансмутацией. Не имея знаний по этим направлениям магии, целителем не стать.
В последствии нелёгкая занесла его, тогда ещё тридцатилетнего мага, во Францию, где он познакомился с Годриком, который был главой наемников, и после недолгого знакомства он принял его к себе в отряд штатным целителем. Слизерину тогда было не из чего выбирать. В своих странствиях, исследованиях и приобретении новых знаний, он изрядно поиздержался и в тот момент, когда он повстречал Годрика, в его кошеле звенело лишь несколько золотых монет и немного серебра.