Но даже не это было главным стопором возможных конфликтов, которые так хотелось бы устроить радикалом на изумрудном факультете. После кровавых расправ, устроенных Сириусом и Джеймсом, когда первый откусил своему противнику голову вместе с шеей, а второй уничтожил душу, радикалы боялись даже рта раскрыть в присутствии таких ярких личностей, да и в принципе любого из деток моих ближников. А уж после того, как Рональд Гриффиндор в одиночку отлупил радикалов с шестого и седьмого курса без магии и палочки, простым мечом покрошив несмертельно идиотов на поле для квиддича, где собственно и произошла ссора, в школе установился пусть напряжённый, но крепкий мир. Ни помирать, ни получать тумаков, дураков не нашлось.
Правда свою лепту в укреплении мирного сосуществования студентов в школе внесла ещё и Лили, когда в апреле месяце близлежащие к Хогвартсу земли наводнили змеи.
Оказывается рыжик, гуляя вдоль опушки Запретного Леса, повстречала гадюку, с которой они мило поболтали, после чего пресмыкающееся растрезвонило весть о том, что в школе говорящий, и стоило только змеям волшебного леса по первому теплу выбраться из своих нор, как сарафанное радио добралось практически до каждой. И это породило нестерпимое желание для змей лично познакомиться с принцессой НеМародёров, из-за чего в итоге пришлось задерживать квиддичный матч между Слизерином и Гриффиндором.
Всё поле в тот день заполонили змейки, от нескольких метров, до десятка сантиметров, так им сильно хотелось собственными глазами увидеть Говорящую и прикоснуться аурой к её магии. Игроки и зрители, естественно, были в ужасе, когда с паническими криками попытались бежать с трибун и раздевалок, ведь и туда заползло немало змей. И пришлось тогда наследнице Гонт в течении десяти минут уделять время змейкам и со счастливой улыбкой на устах просить хладнокровных гадов покинуть территорию поля, чему свидетелями была вся школа. Картина была я Вам скажу что надо. Рыжий ангелочек, в окружении тысячи змей, которым она радостно, при помощи чар соноруса усиливающих звук, на серпентарго шипела, чтобы те поскорее убрались обратно в лес.
Слизеринцев аж до печёнок проняло, ведь они первыми сообразили какие возможности даёт подобная власть над змеями этой милой девочке. Стань такой обаяшке врагом, и с того момента ступать в высокую траву станет смертельно опасно. Да что там в траву, страшно ногу в обувь засовывать будет и постель расстилать, чтобы лечь спать — тоже!
Среди учителей тоже несколько занимательных историй приключилось.
Патриция Нотт всё же отважилась на смелый шаг и по всем правилам женского обольщения взяла в осаду самого низкорослого за всю историю существования Хогвартса профессора. Вот только Филиус не собирался так просто сдаваться. Он калач тёртый! Прям какая-то семейная черта отличительная. Его родной дядя, средний сын Адера, Дорин Флитвик тоже до упора сопротивлялся родительской воле женить его и бежал от любых поползновений матери и отца познакомить его с хорошей девочкой из приличной семьи.
У ведьмаков же, которые до сих пор живут устоями чуть ли не тысячелетней давности, очень трепетно относятся к традициям и это считается не то, чтобы в порядке вещей, а даже очень даже необходимостью, когда родители полностью брали на себя обязанность поиска своему потомку невесты. И ещё не было случая, когда такие договорные браки оканчивались плохо. Тут ведь всё зависит от воспитания в семье. Если муж ясно осознает свои обязанности как мужчины перед семьёй, если жена свои, то откуда бы взяться разногласиям тогда?
Дорин Флитвик же был тем ещё сорвиголовой и перекати-поле, что было очень странным, учитывая его страсть и талант в артефакторике и ритуалистике, которые требуют усидчивости и хорошо обустроенного рабочего места.
Но в итоге он всё-таки нашел способ удрать из-под родительского надзора туда, где им его достать будет на данном этапе очень проблематично. Этот проныра отправился в вояж по магическому миру, во время которого умудрился забраться в древнее подземелье, ранее принадлежавшее дварфам, и где ныне обитают какие-то демонические твари, которым в итоге удалось прибить мальца.
Но история Дорина Флитвика на этом не закончилась, всё же он был моим вассалом. Когда это случилось двадцать лет назад и душа сына Адера оказалась в эгрегоре Единого, я как раз находился там ради того, чтобы забрать очередную партию адаманта.
Но ощутив знакомый отпечаток ауры в отстойнике душ, я естественно сразу отреагировал на этот досадный случай и тут же переместился к нему, собираясь того возродить, да только он отказался от такой чести. Этот хитрец попросился сделать его попаданцем и отправить в колесо Сансары. И на тот момент у меня уже были способы отправить парня на перерождение в разведанные ранее моими вассалами-попаданцами миры, где с их помощью уже появилась обширная паства верующих в Единого. Так что мне было что предложить Дорину и выбрал он в итоге мир Звёздных Войн, родившись в семье эвоков.
Эх… Опять отвлёкся на сторонние размышления. Вот вечно я так!
Возвращаясь к Патриции и Филиусу, то последнему приходится прилагать немало усилий, дабы сдерживать поползновения в свой адрес со стороны девицы из рода Нотт, чьи родичи наперебой говорят, что Патриция Нотт вылетая прабабка, как внешностью, так и характером. И пусть я не был лично знаком с её предком, но склонен согласиться с этим утверждением, будучи не понаслышке знакомым с родом, из которого происходила Гемма. Блэки всегда были сумасбродными и упёртыми, кому плевать на условности и то, что могут о них подумать.
Наблюдение же из первых рядов за происходящим, связанным с этой «парочкой», представлением укрощения строптивого меня изрядно веселило и поднимало настроение, а в условиях надвигающейся бури, это было особенно ценно. Недоставало только музыкального сопровождения из одного увлекательного фильма с Челентано. И есть у меня уверенность, что скоро девчонка дожмёт Филиуса и заставит того повести её к алтарю.
А ещё в школе было весело наблюдать за скачущим весёлым козликом Сильванусом Кеттлберном. Магозоолог был на седьмом небе от счастья, что ему повезло иметь возможность заниматься изучением жизни фамильяров Джеймса, Сириуса, Северуса и Лили. Порой глядя на его бесконечно взволнованное состояние на протяжении практически всего минувшего учебного года у меня закрадывались сомнения в его человеческой природе. Пусть Сильванус и не был стар, но количество полученных им ранее травм, нанесенных магическими тварями, отсутствие после этого должного лечения и реабилитации, делало удивительным возможность видеть его всегда бодрым и полным энтузиазма. Он всегда оказывался первым из профессоров в Хогвартсе, кто вставал раньше всех, и это при том, что он до поздней ночи засиживался в своей лаборатории за изучением полученных образцов тканей, иных телесных выделений и экскрементов интересующих его представителей магической фауны.