И сейчас здесь могли бы быть полезны только одарённые, способные влиять на реальность на концептуальном уровне. К огорчению же самого Альфонсо он подобным похвастаться не мог, а что касаемо Конеко в этом плане, то из-за того, что в радиусе полкилометра вокруг Артура энергетический фон насыщен праной Пендрагона, ей не достаёт могущества преодолеть и продавить его своей астральной силой, богиней которой она является. Для того же, чтобы воспользоваться превосходством имеющегося в её распоряжении ба-хионь, энергии более высокого порядка, то в этом случае бедняжка просто не успевает достичь необходимой концентрации, дабы применить своё божественное проявление в том виде, в котором оно может нанести урон Артуру. Своими бесконечными атаками и давлением ауры Артур постоянно прерывает попытки Конеко сосредоточиться и нанести ответный проникающий удар.
Избиение длилось одиннадцать минут и двадцать шесть секунд, а это без малого шестьсот восемьдесят семь тысяч пропущенных Альфонсо и Конеко от Артура ударов, способных сокрушать горы и менять рельеф!
Тут ещё стоит отметить, что немаловажную долю прыти Артуру предоставлял Эскалибур, главной способностью которого было наделение своего владельца властью над инерцией. Что же это могло значить в отношении Пендрагона? Он мог менять, как только ему вздумается, траекторию своего движения, удара, полностью избегая необходимости прикладывать хоть сколько-то силы для того, чтобы погасить эту самую инерцию. И в его случае, с его доминирующей над всеми иными оболочками души праной, эта способность меча являлась идеальным помощником и подспорьем, которая раскрывала весь потенциал ужасающей физической силы Артура.
И это «сражение» могло бы продолжаться вечно, ведь Артур был реально неутомим, благодаря допингу дарованного душами шести виверн, но прибыла тяжёлая кавалерия и специалисты, обладающие возможностями свести на нет преимущество Пендрагона в грубой физической силе и скорости.
На помощь к парочке невезунчиков прибыли Витольд со своей женой Агнешкой, шестеро архимагов пространства и Иоланта, но сразу же врываться на поле боя они не стали, а переместились на расстояние двух километров от места избиения своих друзей, дабы подготовиться, так сказать.
И может быть, если бы у Артура присутствовало хоть немного осознанности, он бы смог почувствовать подготовления прибывших к Альфонсо и Конеко на помощь ведьмаков, но лишившись разума, его восприятие оказалось ограниченно только пассивными свойствами ауры, которая охватывала сферу радиусом пятьсот метров.
Это-то и позволило ведьмакам беспрепятственно подготовить рунный круг радиусом три километра, в эпицентре которого резвился Пендрагон, не обращающий никакого внимания на происходящее за пределами его восприятия, а стоило бы! Ведь как только маги пространства наполнили своей силой руны, расположенные в круге, как всё находящееся в пределах круга пространство застыло, став абсолютно статичным, вплоть до молекулярного уровня. И если Альфонсо с Конеко внутри своих доспехов не почувствовали никакого изменения на уровне концепции биохимией своего тела, то Артуру избежать подобной участи не удалось, и ему вдруг резко поплохело.
На а затем в дело вступила Иоланта, так как была единственной из здесь присутствующих разумным, кто мог совершать активные действия, находясь под подавляющим эффектом запрета любой динамики, то бишь движения, в этом ограниченном кругом пространстве.
Там, где присутствует наличие жизни, а соответственно и смерти, в границах нашего мироздания, в которых Леди Певерелл является Богиней, не найдется ничего, что могло бы её сковать или хоть как-то ограничить в передвижении. Там, где хоть что-то умирает, было, есть и будет сферой интересов и власти в пределах её полномочий, которые не может оспорить никто, даже верховный бог мироздания.
— Очередной уродец! — сказала, скривив уста Иоланта, оказавшись перед Артуром. Но её слова остались никем не услышаны, так как не было возможности возникнуть звуку в полностью безынертной воздушной среде.
Недовольство же и гнев у прекрасной леди были вызваны тем, что она вновь увидела противоестественный плод магии эмиссара Пылающего Легиона. Очередное нагромождение душ, которого быть не должно. И в ситуации с Пендрагоном она поступила точно так же, как и с Реддлом. Легко преодолев природное врождённое сопротивление души драконоида, она принялась рвать духовный конструкт на основе скверны, что не давал душам виверн уйти на перерождение, попутно выкачивая из них духовные энергии в пользу Артура.
«Хах…А с этими душами почему-то сложнее. Сил почему-то уходит намного больше на уничтожение цепей, сковывающих души пленников! Странно».
Объяснением же этому было интуитивное стремление душ виверн лечь под крыло более старшего сородича, который стоит чуточку выше их на эволюционной лестнице.
У виверн ведь тоже имеется далеко не иллюзорный шанс стать истинными драконами, а нужно для это эго всего лишь достичь необходимого уровня развития души, которая естественным образом будет влиять на физическое тело по прошествии времени, в попытке подтянуть её к своему уровню, ведь тело это не просто физическая оболочка, а часть души, её первая оболочка, отражающая суть в материальном мире. Дай каких-нибудь семьсот-восемьсот практически лет любой виверне, и по прошествии их мы получим разумного дракона. Да только никто и никогда из современных магов сейчас этого не допустит. По этому поводу есть аж отдельная конвенция, за соблюдением которой надзирает МКВ.
До того же момента, как наши миры покинул последний истинный дракон, за этим следили сами драконы, не давая собственной популяции стать большой. Драконы ведь вспыльчивые существа и очень гордые, так что стоило только виверне переродиться в истинного дракона, как новоиспеченный истинный на волне эйфории от обретения ранее для него немыслимого могущества, тут же бросал вызов дракону, правящему на тот момент на данной территории. И как нетрудно догадаться, естественно, погибал младший истинный, ведь опыта в обращении с открывшимся ему могуществом у него не было никакого, зато гонора выше гор.
— «Отключайте рунный круг, я уничтожила угрозу!» — обратилась в ментале к архимагам пространства Иоланта.
— Твою же ж! Оххх… чувствую себя так, словно меня через мясорубку прокрутили. Спасибо, Иоланта!.. Ха, бедные мои кости… — Прохрипел, вставая с земли после падения, Альфонсо, держась за спину, будто бы его только что прихватил приступ радикулита.
— Спасибо… Леди Певерелл… — Так же не осталась в долгу и выразила свою благодарность нейтральным тоном Конеко, а вот в душе у неё был настоящий раздрай самых разнообразных и противоречивых чувств, среди которых преобладали стыд, досада и сожаление. И думал же рыжик сейчас о том, что как оказалось она совсем разленилась, уподобившись настоящей кошке. Как выяснилось только что опытным путем, становление богиней является недостаточным рангом силы для того, чтобы чувствовать себя в безопасности. И никакие оправдания своей слабости она искать не собиралась. Подумать только! Её отпинал даже не бог, а просто очень сильный физически разумный, который даже восьмой оболочки не имеет, не то, что божественного начала.
— Конеко, не нужно так убиваться по поводу случившегося, — Для подошедшего Витольда не осталось незамеченным состояние кисы, а имея за плечами восьмивековой опыт преподавательской и наставнической деятельности обучения юных ведьмаков, он быстро понял, что к чему.
— Для Вас двоих этот соперник оказался очень неудобным. И ему хватило всего лишь одной единственной ошибки, допущенной вами в самом начале сражения — нельзя было подпускать его близко к себе, как тварь лишила Вас любой возможности хоть как-то ему навредить. Не нужно вешать нос. Смотри на это с позитивной стороны. Зато теперь ты знаешь свою слабую сторону, и у тебя есть возможность вынести из этого сражения для себя урок.
— Он прав, родная, — Это уже Агнешка включилась в процесс утешения, не умеющей выражать эмоций, замкнутой самой в себе девочки. Увы, но даже четырёх веков оказалось недостаточно для того, чтобы полностью избавить Конеко от последствий психологической травмы, полученной в годы её недолгого плена у семихвостой, чтобы стать более открытой. К сожалению, но будучи полудуховным существом, события, случившиеся с некоматой в её раннем детстве, которого та даже не помнит, оставили на её сердце серьезную рану.