— Да я иммунен к срыву, да и мне в него никак, все же сестру с племянницей поддерживаю, а к чему такой вопрос?
На том конце выматерились, вздохнули и уже виновато продолжили.
— Стас, ты только не волнуйся. Дело в том, что в капсуле была закладка. Через пять минут работы — видимо специально, на случай проверки время оставили, произошел сбой и тебе выжгло мозги. В общем, в капсуле лежит твой остывающий труп. Видимо хотели сына у меня зацепить так, а попал ты. Отключать стали, а на мониторе, где трансляция настроена на твою игру, чтобы мой оболтус учился — показывает, что ты продолжаешь играть, как ни в чем не бывало…
Если бы я не сидел — упал бы. Пока Петр что-то еще говорил, у меня в голове билась только одна мысль — я умер. Умер, но при этом живой. Сорвался, как и хотел когда то. Вот только не та игра, в которой хотел бы прожить вечность, и не тот персонаж, не с теми умениями и характеристиками!
— А-а-аргх!
— Стас, успокойтесь, что произошло, то уже произошло, виновных найдем и накажем. В конце концов, я не неблагодарная скотина, благодаря вам жив мой сын и это я не забуду. У вас там, на счету, около пятисот тысяч — столько же я переведу на счет вашей сестры, а также проплачу учебу вашей племянницы. Жизнь продолжается, возьмите себя в руки, вы же мужчина, воин, офицер в конце-то концов!
Да, уж вы-то точно себя уже в руки взяли, вон как речь стала отличаться, от того как в начале разговора начал. А чего я, правда, руки-ноги есть, голова на месте, убить теперь меня нельзя, проживу. А вот то, что я военный — ты не зря напомнил.
— Принято, есть прекратить истерить и начать жить. Петр, нас могут прослушивать?
— Исключено, это премвирт, сейчас даже то, что ты будешь делать в радиусе пяти дюймов от себя, в логах не пишется. Мне нравится ваша перемена Стас, но чем она вызвана?
— Местью разумеется. Много народу знает, что произошло? И что не произошло?
— Только охрана и сын. Не тяни.
— Ведите себя так, словно в коконе не я, а сын, только не напоказ, а как будто горе скрываете, но не слишком удачно. А тот пусть на глаза не показывается вообще никому, даже еду вы ему сами носите. Тот, кому это выгодно скоро себя проявит.
— Хм, я хотел вам предложить почти то-же самое. Чтобы вы в случае общения с кем-то — назывались не своим именем, а сыном. Также там погрустили немного…
— Насчет погрустить — не вариант. Не такой я уж и актер. Лучше будем считать, что любящий папа, чтобы не травмировать психику ребенка — рассказал сказку, что в капсуле поломка, и он пока не может выйти. Вот поэтому ребенок немного обеспокоен, но при этом не унывает, так как это временно.
— Хорошо, так и сделаем. Стас, ты, правда, там нормально? Ты меня тоже пойми, мне сейчас скандалов не надо, я баллотироваться собираюсь, сейчас под пристальным вниманием общественности…
Вот где собака зарыта. А я уж было поверил в человечность миллиардера. Ему просто не нужна огласка и мои обвинения, что он меня сюда закинул, могут поставить крест на его кресле… Куда он там собрался. А смысл кого-то сейчас винить. Хотел же когда-то сорваться — вот и получил. Даже намного лучше. Огромный нажитый игровой опыт, крупный стартовый капитал, расширенные стартовые возможности — да и пофиг, что персонаж не совсем такой, какой хотел — жить можно, даже если ты и умер.
— Я нормально. Вы главное тело похороните так, чтобы со временем моей сестре можно было сказать, где я похоронен, и она могилку проверять могла.
— Это конечно-конечно, сделаем, но понятно, что пока вся эта эпопея не закончится, она ничего не узнает.
— Петр Васильевич, вы ей денюжку-то сейчас отправьте, типа от меня, а то я ей-то пообещал, мол, крупная работа, большой доход… То-се.
А то знаю я вас таких. Пока тебе выгодно, чтобы я молчал — все сделаешь, а потом и не вспомнишь. Там, какое-то время помолчали, видимо обдумывали.
— Хорошо, Стас, отправлю в течение часа. Я тебя прекрасно понимаю. И удачи там.
Звонок прервался. Он понял, что я понял, а также определил, что я не создам ему проблем. А значит, смысл продолжать балаган отпадает. Ну что, к новой жизни?
Отступление второе.