о волосам, но Кристофер не мог быть таким эгоистом и не мог мешать отношениям сестры, какими бы странными он их не считал. В своей квартирке, неожиданно большой для одного человека, он чувствовал себя слишком опустошённо. * Случилось это примерно в конце второго месяца, на восьмом или девятом занятии. Перерешав кучу идиотских тестов и пережив ужас игровой терапии, Кристофер был согласен уже на всё, что угодно, что не заставило бы его общаться со своими соседями по курсу. На этот раз куратор предложил им «нарисовать идеального друга». - Все мы понимаем, что идеальных людей не существует, - засмеялся этот мистер я-практикую-уже-пятнадцать-лет. - Но всё же неплохо будут посмотреть на того, кого бы вы посчитали идеальным другом. Задание было дурацким, а Кристофер не рисовал наверное с подготовительных дошкольных классов. Но это было лучше, чем снова обниматься со всеми этими несоциализированными придурками, считающими себя пупами земли. По пути домой Крис зашёл в книжный магазин и купил себе альбом для рисования на двадцать листов, набор цветных карандашей и красную гелевую ручку. А доделав свой доклад по американской современной литературе для завтрашних пар в колледже, положил перед собой чистый лист бумаги. В голове было так пусто, что Кристофер невольно представлял себе перекати-поле на фоне техасских пейзажей из вестернов про Дикий Запад. Лёг спать Кристофер в обнимку с альбомом и с раздираемой болью головой. Может быть, эти курсы были дурацкими и слабо помогали ему в обретении навыков игнорирования идиотизма окружающих, но это задание чем-то зацепило Кристофера. Наверное, потому что он никогда раньше не задумывался о том, каким должен быть его идеал человека, которые не раздражал бы его внешним видом или поведением. * Марсо вскочил на ноги в 2:43 и пятнадцать минут как сумасшедший изрисовывал первый лист альбома. Потом он рухнул в кровать и спал до тех пор, пока не прозвенел будильник в 6:45. * На утро Крис пялился пустым взглядом в то, что нарисовал ночью в приступе непонятно откуда взявшегося энтузиазма. Снилась ему какая-то чушь - он был супергероем, боровшимся со злым Халком в радужно-зелёном пальто, Кристин была феей-вампиром, а его постоянно преследовал и бесил парень в красном. Парня звали Девид. Он был, в этом сне, его лучшим другом. И Кристофер не мог понять, что блять вообще творится в его голове, если он посчитал парня, рисующего дерьмовые комиксы, читающего рэп, носящего идиотскую пижаму и солнечные очки в любую погоду и время дня, критикующего его любимые романтические комедии с Мэттью МакКонаххи - в общем, этого полного придурка, своим лучшим другом. А потом Крис вспомнил, как Девид ему улыбнулся, и впервые за несколько дней у него дёрнулись губы в попытке изобразить улыбку... Ох, нет, только и подумал тогда Кристофер, только не это. Он не мог действительно посчитать, что из этого парня вышел отличный лучший, чтоб его, друг. * На следующем занятии Кристофер Марсо, необычно сдержанный, не поднимая взгляда от пола представлял свои изрисованные каракулями альбомные листы. Из двадцати листов в альбоме использовано было восемь, и на каждом - попытка портрета, размазанного, непонятного, в разных позах, с разными выражениями лиц и непременно - красной ручкой, которая не смывалась с рёбер его ладоней. Кристофер нервничал и как-то даже боялся, что его корявые рисунки будут высмеивать, но эти ребята (он впервые почувствовал к ним что-то вроде симпатии) и этот бесящий его руководитель их дебильного кружка даже не думали над ним смеяться. Когда занятие закончилось, мистер Карлос (или как-его-там, Крис до сих пор не знал, как его зовут, а спрашивать стеснялся, хотя ни за что бы не признался в этом) попросил его задержаться на пару минут и завёл разговор о его образе лучшего человека. - Вы знакомы с ним, месье Марсо? - с вежливым любопытством поинтересовался куратор. Он всегда обращался к Крису так из-за его французских корней, и это раздражало Кристофера (впрочем, Кристофера раздражало многое, и это не было исклчением из правил). Крис скривился так, будто его только что заставили съесть лимон. - Нет, чёрт возьми, я вам что, похож на человека, у которого есть много друзей? Если бы у меня не было проблем с общением, чёрта с два бы я сюда вообще заявился. - Но вы описывали его так, будто хорошо его знаете, - спокойно заметил в ответ мистер Кэмерон. - Подумайте об этом, месье Марсо. Возможно, вы дружили с этим мальчиком раньше, просто не помните об этом. В жизни Кристофера не встречалось настолько дебильных людей. Дебильность выдуманного Девида перешагивала все границы, и видимо этого было настолько много, что Крис не мог окончательно записать его в разряд мудаков, с которыми он никогда не хотел бы общаться. И вместо того, чтобы радоваться тому, что в его жизни не было Девида, Крис чувствовал, как всем его естеством завладевает какая-то непонятная тоска. - С чего вы вообще это взяли? - спустя долгую, мучительную паузу, выдавил из себя Крис. - Потому что вы говорили о нём так, будто вы уже являетесь друзьями, месье Марсо. Мистер Коэльо дружески похлопал Кристофера по плечу, и на удивление Криса, его это даже почти не взбесило. Когда он вернулся домой, он долго всматривался в мешанину красных линий, и где-то в глубине этих каракулей медленно вырисовывался портрет человека, которого он увидел во сне пару дней назад. Потом Крис сел за компьютерный стол, открыл ноутбук и, немного помявшись, вбил в поиск фразу «уроки рисования для начинающих». * Время шло, а сны про Девида всё также продолжали сниться Крису. Сначала редко - быть может, раза 3-4 в месяц, а после всё чаще и чаще. Дошло до того, что Кристофер «просыпался» во снах на том же месте, где он в прошлый раз их покидал. Это было странное ощущение. Это ощущение подмывало твёрдую уверенность в «реальности» его реальности, и Кристофер как-то подспудно, не желая признаваться себе в этом, но чувствуя это каждой клеточкой своего тела, терял связь с реальным миром. Постепенно, шаг за шагом, уверенность в реальности мира вымывалась из Криса по маленькой крупице. Он начинал сомневаться в том, какой же из этих миров настоящий, что не замедлило сказаться на его учёбе и на его и так не слишком-то хороших отношениях с окружающими людьми. Однако всё это происходило плавно и совсем незаметно для Марсо. После того представления идеального друга, Крис ещё долго не видел Девида в своих снах и почти забросил рисовать его портреты, убрав забытый альбом и наполовину исписанную ручку в ящик письменного стола. Он убедил себя (успешно), что этот сон легко объясним - он думал о дурацком задании, он злился, он увидел Девида, который не подходил ни к одному критерию идеальности, но которого назло решил представить на занятии идеальным кандидатом в друзья. А потом этот сон повторился. Крис снова был «другим» Крисом, снова был заточён в бесконечные унылые коридоры и заброшенные лаборатории, и снова встретился с Девидом в красной пижаме. Девид улыбнулся ему уголком губ, спросил «чёкак», и они устроили просмотр фильма, которого Кристофер никогда раньше не видел, потому что у Девида с Крисом был запланирован киновечер. Проснувшись на утро, Крис вбил в поиск название фильма, а вечером пересматривал его - сцена повторялась за сценой, без изменений, как во сне. Конечно же это было ненормально. Что, блять, нормального было в том, что он смотрел во сне фильм, который никогда не видел в реальности, и который тем не менее был так чертовски реален. Испуганный Кристофер решил, что нах*й всё это дерьмо, и будто подчиняясь его желаниям, сначала сны действительно не снились. Но потом они начали повторяться - снова и снова. С каждым прошедшим днём сны всё чаще и чаще начинались в том глухом космическом мирке, а Крис всё больше и больше погружался в это, не имея сил вырваться и прекратить общаться с Девидом, притвориться, что он ему совсем не нравился (и сон, и Девид). Так, к возобновившемуся рисованию добавилось чтение сомнительной литературы и десятков статей из интернета про управление снами и прочей невнятной мути, которая могла помочь Крису заставить эти сны уйти. Вот только заставить их уйти не получалось. Днём, когда Крис валился с ног от усталости, он мечтал провалиться в темноту и ничего не видеть. Ночью, закрывая глаза, он хотел снова увидеть своего идеального друга Девида. Это был замкнутый круг - скоро Кристофер начал действительно осознавать себя во снах, а абстрактный Девид, плод его уставшего и желающего хоть с кем-то общаться воображения, никогда не поддавался его мысленным усилиям. Он просто был - цельной личностью, настоящей, со своими увлечениями, интересами и воспоминаниями. Пытаясь убедить себя в его ненастоящей сути, проверяя слова Девида после пар колледжа, в интернете Крис находил всё больше новых для него фильмов, книг, страниц комиксов. Не идиотских, просто ужасно нарисованных комиксов Девида - нет, фильмы из реальности, о которых Кристофер раньше слышал или не слышал, музыка, о которой он не знал, исторические факты, которые подтверждались интернетом. Всё, что было до 2009 года - то, чем Крис не интересовался, потому что в 2009 году он ходил в первый класс и ему было неинтересно смотреть «старые отстойные фильмы» и слушать «старую отстойную музыку». В отличие от Девида, который обожал винил и имел коллекцию джазовых пластинок. Коллекцию, которую хранил во сне Криса, н