- Вы в порядке? – тихим голосом спросила меня соседка. Вдох, выдох. Я кивнул, - Что-то не похоже, - она нахмурилась и между ее темных бровей с четким изломом появилась складка. Такая милая, что хочется коснуться ее пальцем.
- Небольшая фобия, не обращайте внимания, - сквозь зубы проговорил я. Вдох выдох.
- Подумайте о чем-нибудь приятном, - сказала она - Не о чем-то далеком и абстрактным, а о приятном. Действительно приятном. Что вы любите больше всего?
- Я люблю играть в футбол.
- Отлично. Подумайте о том, что ты сейчас на поле и идет игра, - она немного помолчала, - Подумали? – я улыбнулся и кивнул. С закрытыми глазами было непонятно, видит она мой кивок или нет, - Что еще вы любите?
- Своего пса, - ответил я.
- А теперь представьте, что играете в футбол со своим псом, - моя улыбка стала шире. Каждые выходные, когда я приезжаю в дом к своим родителям, я играю вместе с Шутом на заднем дворе. Он всегда так машет своим хвостом, словно счастливее момента быть не может. Из-за аллергии Ксюши на животную шерсть, пришлось оставить собаку у родителей. Я думал, что сойду с ума без него, но через месяц привык и стал заезжать к родителям как можно чаще, - Вы улыбаетесь, - констатировала очевидное она. Я снова кивнул.
- Мне лучше.
- Я рада, - в лифте снова повисло неловкое молчание.
- Надо, наверно, позвонить в техподдержку, - выдвинул предположение я.
- Да точно, надо, - ответила она. И снова тишина.
- Какая кнопка, вызов мастера?
- Думаю, красная.
- Так она сожжена, - я посмотрел на кнопки, которые были сплавлены почти до основания. Самая нужная и необходимая кнопка была сожжена вся. Я понажимал на нее, примерно с десяток раз, но результат был нулевой. Внизу, кто-то очень заботливый подписал номер техподдержки, но мой телефон, жалобно пискнув в последний раз, вырубился, - У вас есть телефон?
- Нет, нету. Утром сломала.
- Какой-то несчастливый день сегодня, - сказал я и показал на свой выключенный телефон, - Придется ждать, пока нас здесь обнаружат.
- Господи, - она закрыла лицо руками, - Я все время попадаю в такие ситуации.
- Добро пожаловать в клуб неудачников, - ответил я.
- Неужели бывает кто-то неудачливее, чем я?
- О да, - ответил я и откинулся на стенку лифта. Тусклая желтая лампочка практически не освещала помещение, а черты лица девушки не различались в сумраке.
- Итак.
- Итак? – переспросил я. Она улыбнулась.
- Расскажите о своих неудачах, я расскажу о своих. Мы составим список. У кого окажется промахов больше – тот выиграл титул «Короля лохов».
- Нам даже негде будет записать весь мой набор неудач, - ответил я и засмеялся.
- Оу, у меня хорошая память.
- Откуда вы знаете, как справиться с приступом клаустрофобии?
- Меняем тему? – шутливо спросила спутница, - У меня у самой была такая проблема до одиннадцати лет. Благодаря целому ассортименту психоаналитиков я поборола страх, - я кивнул и уставился в потолок. Лифт не отличался идеальной чистотой, поэтому потолок был расписан незатейливыми подписями, вроде «Здесь был Вася» и простым русским матом, где сообщалось, куда этому самому Васе следует идти. Воцарилась такая знакомая и неудобная тишина.
- В шесть лет я признался девчонке из соседнего дома в том, что иногда играю с куклами двоюродной сестры, а она рассказала об этом своему брату. В первый класс я шел, как на расстрел. Каждый считал своим долгом, предложить мне поиграть в «Дочки-Матери» - нарушил тишину я. Секунду соседка молчала, а потом рассмеялась, чем заставила пожалеть о своей откровенности.
- В семь лет я наступила в собачьи экскременты голой ногой, стоило ожидать, что прозвище «Какашка» приклеилось ко мне надолго, - ответила она. Теперь была моя очередь громко рассмеяться.
- Что, серьезно? Боже мой, ты наступила в какашку! Мне предлагали поиграть в эту дурацкую девчачью игру примерно две недели, а потом одна из моих одноклассниц описалась на уроке и все переместили свое внимание на нее. Так и быть, я отдаю тебе корону «Лохушки».
- О, нет, заткнись! – она пихнула мне локтем в ребро, - Твоя очередь рассказывать! Надеюсь, где-нибудь ты облажался покруче.
- Ладно, - я задумался, - В 9 лет я хотел поразить девчонку трюком на велосипеде, а вместо этого я упал и сломал руку.
- А потом она пришла к тебе в больницу, и вы жили долго и счастливо? – фыркнула она, - Это неинтересно.
- Да, она действительно пришла ко мне в больницу, - соседка закатила глаза, думаю, это означало «Ну я так и думала», - Увидела моего соседа по палате и на следующий день притащила апельсины ему. Через пару лет она отдала ему свою девственность, а мне выразила благодарность за то, что я такой неловкий водитель велосипеда.
- Да, это думаю можно записать в разряд неудач.
- Да, я тоже так думаю. Теперь твоя очередь.
- В пятнадцать я поехала на дачу к своей бабушке. Она находилась в деревне, поэтому детей моего возраста там было немного, но все же парочку человек мне удалось найти. Один из парней, что жил здесь, мне понравился жутко. Я стала за ним следить и записывать свои наблюдения в тетрадь, - она покраснела, - А потом моя бабушка нашла этот дневник и прочитала всем своим соседкам, что приходили к ней на чай по пятницам. Ей казалось, что меня совратил этот мальчик, а я, такая бедная и несчастная овечка, не смогла устоять перед чарами «Проклятого Казановы». Вот так бедный парень стал развратником и изгоем среди всех бабушек. Он потом от меня все лето шорохался, как от чумы.
- Это скорее запишем в неудачи того парня, - ответил я.
- Бабушка с тех пор следила за мной, как сокол за добычей. Всех моих парней допрашивали, как в суде. А тех смельчаков, что выдерживали первое испытание, ждало знакомство с моим папой-военным. Так что я думаю, это и моя неудача тоже, - я улыбнулся.
- Да, думаю дочь военного – особое клеймо.
- Это точно, - вздохнула она, - Первый парень, который мне действительно нравился, сбежал через пятнадцать минут папиного допроса. Я проплакала всю ночь, а под утро, папа не выдержал. Он пришел ко мне в комнату с серьезным лицом и сказал: «Если парень действительно тебя любит, то ему будет наплевать на запреты, на угрозы, на все, что угодно. А все эти сопляки, попросту тебя недостойны», - она улыбнулась, - Ну вот, эта моя неудача теперь не кажется мне такой катастрофической.
- Мне стоит забрать у тебя корону неудачников. Моя первая любовь закончилась не душевным разговором с отцом, - я прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
- Хочешь об этом поговорить? – спросила она.