— Эовин? — удивлённо окликнул меня «тот» голос. Я вздрогнула, на этот раз не от неожиданности, а от сомкнувшейся на моём плече железной хватки Бредлинга.
Зато искать снова не пришлось, сам объявился. Мне же сказать ему что-то важное не терпелось, так вперёд. Хотя, какой там «сказать», я даже пискнуть не успела, а он уже утягивал меня в тёмные закоулки, подальше от людских глаз. Другой рукой я по инерции тащила шокированного стражника, которого до сих пор судорожно держала под локоток и отпускать не планировала — мне его ещё дяде возвращать.
Бредлинг, не сбавляя шага, спешил куда-то в глубь крепости, и со стороны, наверное, могло показаться, что мы играем в детскую игру «паровозик» или же разучиваем новые па для «ламбады», но, к счастью, по пути мы так никого и не встретили.
— Стой! — наконец, возмутилась я, когда поняла, куда мы направляемся. — Остановись, ну пожалуйста!
Как ни странно, «волшебное слово» подействовало, и мы затормозили, не дойдя буквально двадцати шагов до входа в пещеры.
— Эовин, очнись! — принялся отчитывать меня Бредлинг. — Ты ведёшь себя безрассудно, подвергая свою жизнь опасности. Там, — махнул он рукой в сторону плохо освещённого коридора, — находятся люди, которым ты нужна, и в тот момент, когда…
— Я просто хотела помочь, — перебила я его на полуслове.
— Король поручил мне доставить принцессу в безопасное место, — попытался перекричать нас не вовремя вклинившийся в диалог стражник.
— А тебя вообще не спрашивали! — хором рявкнули мы на него.
Бедолага моментально заткнулся и только переводил недоумённый взгляд с меня на Бредлинга, пытаясь, видимо, понять, почему обычный воин позволяет себе в таком тоне разговаривать с принцессой.
Многие знания — многие печали. Что ж, я тоже раньше не могла объяснить его гипертрофированную заботу и внимание. Теперь могу, к несчастью.
— И ты отлично справился. Можешь доложить Теодену, что доставил принцессу в безопасное место, — попыталась я мягко и ненавязчиво избавиться от стражника.
— Но вы ещё не в безопасном… — хотел было возразить он, но был тут же заверен вовремя сориентировавшимся Бредлингом, что помощь не требуется, дальше, мол, мы сами дойдём как-нибудь.
Стражник ушёл, то и дело недоверчиво оглядываясь и что-то бормоча про страшные времена, а мы с моим личным «супергероем» принялись старательно изучать ночное небо, избегая смотреть друг другу в глаза.
— Как рука? — первой нарушила молчание я.
— Почти не болит.
— А бровь?
— Уже зажила.
— Значит, чувствуешь себя хорошо, к бою готов?
— Да, не переживай.
А я и не переживала, я просто задушить его в тот момент была готова. Вечно у нас так: как только собираюсь поговорить более-менее серьёзно, он автоматически включает режим «я идиот — отвечаю односложно». И не то что бы мне хотелось, что бы он душу наизнанку выворачивал, нет. Я хочу просто нормально поговорить. В конце-то концов!
— Я пойду, Теоден назначил меня командовать отрядом на восточной стене, сейчас я нужнее там, — окончательно добил меня Бредлинг. — Эовин, пожалуйста, спустись в пещеры.
Внезапно налетевший холодный порывистый ветер качнул пламя чадящих факелов, причудливо искажая тени на старых каменных стенах. Где-то вдалеке гомонили встревоженные воины, по сотому кругу проверяя запас стрел и остроту заточки мечей. А я стояла в каком-то тёмном закоулке древней крепости, от которой, может, к утру и камня на камне не останется, и пыталась разглядеть в карих, почти чёрных глазах напротив хоть малейший намёк, надежду, на то, что я когда-нибудь ещё увижу их обладателя живым и здоровым. Пусть только не умирает сегодня, а там может хоть каждый день заворачивать меня в сотню пледов и одеял, дарить глупые полевые цветы, кормить капризную Стервеллу яблоками, беспокоиться о моей разноцветной причёске…
— Ты плачешь? — голосом, полным ужаса, спросил Бредлинг.
Я отрицательно замотала головой, пытаясь утереть непрошеные слёзы ребром ладони, но губы предательски задрожали, выдавая моё состояние с головой, к горлу подступил колючий комок, и я, не в силах больше контролировать нахлынувшие эмоции, повисла на шее Бредлинга, больно оцарапав щёку о холодные пластины доспеха, и заревела уже в голос.
— Не хочу, не хочу! Всё должно быть по-другому! — твердила я как безумная, захлёбываясь собственными слезами, пока воин аккуратно придерживая одной рукой мою голову у себя на плече, другой — мягко гладил меня по разметавшимся по спине волосам.
Я выплакивала всё: неуверенность в завтрашнем дне, тоску по дому, чувство одиночества, страх за свою жизнь и жизни людей, что сумели стать мне родными за столь короткий срок. Только сейчас, в надёжных руках этого невероятно чуткого, тёплого человека, я чувствовала себя защищённой и… Нужной? Почему-то мне казалось, что эти объятья были необходимы Бредлингу не меньше, чем мне.
— Эовин, мне правда пора идти, — мягко отстранился воин, когда рыдания стихли, и я лишь беззвучно вздрагивала, чувствуя спасительную опустошённость. — Это всего лишь сражение. Хормбург еще никто не смог взять штурмом. Не волнуйся, — попытался он изобразить на лице ободряющую улыбку, большими пальцами смазывая с моих щёк мокрые дорожки слёз.
— Хорошо, — вздохнула я, понимая всю безнадёжность желания остановить время, чтобы он никуда не уходил. — Только, пожалуйста, будь осторожен.
— Я всегда осторожен, — кивнул Бредлинг, нехотя разворачиваясь, чтобы вернуться к своему отряду.
— Бредлинг! — окликнула я воина, запоздало вспомнив, ради чего искала его целый день. — Спасибо.
Он лишь понимающе улыбнулся и поспешил скрыться в лабиринтах улиц каменных улочек.
«Вот и всё» — думала я, ёжась под порывами, казалось, взбесившегося ледяного ветра. Внутри было пусто и холодно. Хотелось просто положить голову на подушку и проспать целую вечность.
— Что я здесь делаю? — одними губами задала я вопрос в никуда и нехотя поплелась вниз по тускло освещённому коридору, ведущему на подземные этажи крепости.
Комментарий к Импровизация 12. То в жар, то в холод
[Shawn Mendes — Never be alone] <— Если кому-то интересно моё мнение на сей счёт:)
========== Импровизация 13. К началу. ==========
Ориентируясь едва ли не на ощупь, я бежала по тёмным запутанным коридорам в надежде обнаружить арку, ведущую во внутренние помещения восточной крепостной стены. Казалось бы, ещё несколько часов назад я могла с завязанными глазами попасть в любую точку крепости, причём самым коротким маршрутом, а сейчас металась между плохо освещёнными нишами и проёмами, то и дело врезаясь в не к месту торчащие выступы и спотыкаясь о мощённый шершавыми камнями пол. Паника нарастала. С наружи под аккомпанемент обрушивающейся нескончаемым потоком воды слышались пробирающие до костей крики людей и скрежещущее рычание орков, плотным кольцом осадивших крепость. Возможно, там были ещё какие-то звуки, но кровь, стучащая в висках неровным быстрым галопом, оглушала и, казалось, застила глаза алой пеленой.
Как я оказалась в положении загнанной кобылы, спросите вы? Если вкратце: после волнительного разговора с Бредлингом и моей постыдной истерики вечер обещал пройти более-менее спокойно. Спустившись в пещеры вместе с остальными женщинами и многочисленными крикливыми детишками, я постаралась успокоиться. Уселась прямо на каменном полу, устало прикрыла глаза и принялась упрямо гнать из головы навязчивые мысли, пророчествующие печальный финал этой битве. Кажется, мне даже удалось забыться тревожным липким сном, от усталости и пережитых за день эмоций, но все сновидения внезапно оборвались, когда живот скрутил острый спазм, в горле застрял колючий комок, а в голове взорвалось с десяток петард, впрочем, не они меня сильно обеспокоили в тот момент, а та единственная, что разносила к эльфийской бабушке восточную крепостную стену.