— Хорошо, — прошептал ошарашенный Андрюха.
— Пойдемте в дом, — пригласил Игнат Тимофеевич, — за чаем обсудим вашу проблему.
Он поднялся на крыльцо и, открыв дверь, возвестил с порога:
— Вика, ставь чайник, у нас гости.
Они прошли на кухню, где их встретила высокая, крепко сложенная девушка лет двадцати. Коротко стриженные русые волосы, милое, но не яркое лицо без тени косметики. Спортивный голубой костюмчик, свободные, раскованные движения выдавали в ней спортсменку. Личность сильную и самоуверенную.
Завидев на пороге Шмякина, она приветливо улыбнулась:
— А, дядя Миша, привет, — и смерив взглядом хлипкую фигуру Андрюхи, тоже улыбнулась, но как-то свысока, точнее, усмехнулась.
Андрюха грустно вздохнул, да, конечно, он не Шварценеггер, но зачем же сразу такие усмешки?
За чашкой травяного чая с домашними печеньями, тающими во рту, после общих пространных тем беседа наконец-то обрела конкретность.
Выслушав предложение дяди Миши, Игнат Тимофеевич на минуту задумался, устремив взгляд сквозь стенку и автоматически прихлебывая из большой широкой чашки.
— Да, место, конечно, интересное. Много мыслей навеять может. Думаю, ребятам стоит на него взглянуть.
Он повернулся к племяннице:
— Вика, ты не хочешь немного прогуляться по лесу?
— Очень хочу, — тут же ответила Вика, и Андрюхе это очень не понравилось. За все время чаепития она не взглянула на него ни разу, и это задело юношеское самолюбие. «Подумаешь, столичная птичка», — успокаивал он себя, но настроение было уже испорчено.
— Вот и хорошо, — продолжил между тем Игнат Тимофеевич, — тогда не будем откладывать это дело в долгий ящик. Доедешь с Андрюшей до магазина, возьмешь продуктов на три дня, а мы пока подготовим техническую часть. Допивайте чай и вперед.
Встав из-за стола, и не глядя в его сторону, Вика тихо сказала Андрюхе:
— Пошли.
Тот с мольбой и надеждой в глазах обратился к дяде:
— Может, я останусь?
Он сказал это одними губами, хотя девушка уже вышла, но быть услышанным ему не хотелось. Однако Шмякин был неумолим.
— Иди, Андрюша, иди, — изрек он ласковым, но твердым голосом, — негоже даме сумки таскать.
Обреченно вздохнув, Пупков поплелся на улицу. У калитки уже стоял зеленый «Москвич». За рулем сидела Вика. Заметив его на крыльце, она махнула рукой.
— Садись рядом, — и тут же с улыбкой, но уже не высокомерной, добавила, — не бойся, я не кусаюсь.
Андрюха растерянно улыбнулся, она улыбнулась в ответ, легко и просто, и он вдруг почувствовал, как стена отчуждения рухнула, и ему стало легко и спокойно. «Странные существа, эти женщины», — подумал Пупков.
Чуть уловимо урча, машина тронулась с места. Андрюха прислушался и мотнул головой. Заметив его жест, Вика спросила:
— Что-нибудь не так?
— Звук. У «Москвича» другой двигатель, — признался Андрюха, еще не уверенный в своей правоте.
— Конечно, — охотно согласилась девушка, старательно объезжая проселочные колдобины, — на этой машине стоит опытный образец двигателя, который разработал мой папа. Компактный экономичный двигатель мощностью 240 лошадиных сил. Папа у меня доктор технических наук. Двигатели внутреннего сгорания его специальность. Американцы ему за этот движок два лимона зелеными давали. А своим, прикинь, за так не надо. Пять лет никуда пристроить не могли. Так вот и стоит на моем «Москвиче» в единственном экземпляре.
— Да-а-а, — растерянно протянул Андрюха, — а скорость какая?
— Не знаю, — пожала плечами девушка, — после двухсот двадцати километров в час машина начинает взлетать. А больше ты ничего не заметил?
— Колеса широкие.
— Правильно. Специальная усиленная подвеска, ну и все остальное пришлось изменить. «Москвич» он только снаружи.
Спугнув стайку белых кур, машина выбралась на центральную площадь райцентра, где располагались все административные и культурные здания, а также гастроном «Мокша», с недавних пор переименованный в мини-супермаркет. Заполнив две сумки всем необходимым, они отнесли их в машину. Захлопнув дверь, девушка на секунду задумалась:
— Заглянем в бар. Я думаю, там может быть «Фанта».
Андрюха пожал плечами, но Вика и не ожидала его ответа, она уже поднималась по ступенькам магазина. Да, здесь действительно был бар с красивым названием «Золотой бизон», где под залихватское раздолье «Золотого кольца» в клубах крепкого табачного дыма, запивая мутную самогонку разбавленным пивом, тусовались узколобые парни, претендующие на звание местной «крутизны».