Но и в том случае, если между супругами и женщиной-реципиентом будет заключен официальный контракт, может возникнуть немало проблем. Если «вынашивающая» ребенка женщина будет плохо переносить беременность, кто, заботясь о ее собственном здоровье, должен принимать решение об аборте? Не будет ли она привлечена к судебной ответственности за нарушение контракта, поскольку не носила ребенка положенное время? А если ребенок родится дефектным, не привлекут ли ее к суду за то, что она не проявила должной заботы? Не должен ли контракт включать параграфы, устанавливающие для вынашивающей женщины на время беременности известные ограничения? А если она после рождения оставит ребенка себе, не грозит ей арест за похищение? Под чьим именем надо зарегистрировать ребенка? Будет ли у ребенка конституционное право знать свое происхождение? (В Шотландии, например, право приемных детей устанавливать свое происхождение и разыскивать своих кровных родителей оговорено законом.)
На тот случай, если вы думаете, что все, о чем я здесь говорю, — плод моей фантазии, сообщаю: уже имеется по крайней мере один пример — в Техасе одна супружеская пара наводит справки в поисках подходящей женщины-реципиента. Супруги хотели бы иметь ребенка со своими генами, но вынашивать его должна другая женщина, так как у жены частично удалена матка и сама она на это не способна. Обсуждаются даже размеры вознаграждения. По мнению некоторых, сумма не должна превышать 10–15 тысяч долларов.
Все эти обсуждения проблем, связанных с ОВП, направлены на то, чтобы напомнить нам, что наука развивается гораздо быстрее, чем законы. Несоответствия эти, отражающие истинную природу обеих областей знания, чрезвычайно затрудняют попытки предугадать дальнейшие успехи науки и одновременно сформулировать руководящие правовые принципы, которые были бы направлены на охрану интересов человека от возможного ущерба.
Глава 28
Будущее
Не вызывает сомнений, что медико-генетические исследования — ключ к пониманию и возможному лечению многих болезней. Среди главнейших из них — рак, болезни сердца, аллергические расстройства, гипертония, различные врожденные физические пороки и биохимические дефекты (ограничимся лишь этим перечислением); именно здесь предстоит сосредоточить усилия для достижения прогресса. Однако обеспечить этот прогресс и широко использовать накопленную информацию, столь важную для здоровья отдельных граждан и здравоохранения в целом, можно, лишь поддержав генетические исследования путем предоставления больших финансовых средств. Этой поддержки мы ожидаем как от правительства, так и от частных лиц.
Если бы удалось осуществить выделение человеческих генов, то это произвело бы форменный переворот в науке. Такие изолированные гены можно было бы затем «перенести» лицам с дефектом данного гена. Теоретически этого можно было бы достигнуть путем «вырезания» дефектного гена у пораженного индивидуума и замены его нормальным геном. Синтезирование генов, их «вырезание» и замена нормальными — конечная цель генной инженерии. И речь в данном случае идет вовсе не о каком-то фантастическом проекте.
Уже сейчас появилась возможность вводить донорские клетки в эмбрион мыши. Эти клетки размножаются, и позднее их обнаруживают в различных органах подопытного животного. В экспериментах на животных также доказано, что все ядро с хромосомами может быть удалено из яйцеклетки и заменено ядром, взятым у донора. Детеныш, рожденный в таких условиях, должен иметь характерные черты донора. Этот метод намечает пути к практическому лечению генетической болезни через активное вмешательство на том этапе, когда потенциальный индивид находится еще на стадии всего лишь нескольких клеток!
Несколько лет назад в Западной Германии была осуществлена своеобразная попытка «молекулярной» терапии. Ученые обратили внимание на то, что один вирус, случайно обнаруженный у сотрудников лаборатории, вызвал у них повышение уровня определенного фермента. И когда у двух сестер с редко встречающимся наследственным биохимическим нарушением была выявлена недостаточность этого фермента, врачи решили заразить обеих девушек этим вирусом, поскольку так или иначе способ лечения этой болезни неизвестен. Идея была простой: вирус создаст отсутствующий фермент и тем самым «излечит» болезнь. Но эксперимент не удался, никакой сколько-нибудь заметной разницы в уровне содержания фермента обнаружить не удалось. Этот — случай вызвал ожесточенную полемику: врачей обвиняли в том, что они не обеспечили безопасность; высказывались сомнения в целесообразности применяемого метода, а кое-кто даже высказал предположение, что заражение девушек вирусом могло бы в конечном итоге вызвать появление у них злокачественной опухоли.