Почти рыцарь из легенды.
После окончания начальной школы все уже рассаживались по партам более свободно. Сидели кто с кем хочет. Единственное правило было — не болтать во время уроков. Самых злостных болтунов разъединяли, но это были единичные случаи.
А они почему-то не расселись. Может, потому, что в классе так и не заимели настоящих друзей, с кем хотелось бы постоянно общаться? А может, дело было совсем в другом. Может, они как раз и стали теми самыми настоящими друзьями. У него было совсем плохо с рисованием, и она часто дома рисовала сразу два рисунка — за себя и за него. Учительница по рисованию закрывала на это глаза и ставила обоим по пятерке. В конце концов, зачем круглому отличнику портить дневник оценкой по рисованию?
Он же на самостоятельных по математике часто решал по два варианта. Свой в тетради, ее в блокноте. И с этого блокнота она списывала. Учительница по математике что-то подозревала, даже хотела их рассадить, но так и не рассадила.
А потом блокнот стал помогать общаться на уроках. Можно было писать друг другу сообщения и по телефону, но телефоны у всех в начале урока забирали. А темы для разговоров почему-то все время появлялись именно во время уроков, а не на перемене.
В итоге математические решения перемежались записями. Ровными и понятными — его, неразборчивыми и кривыми — ее.
«Ты смотрела последнюю часть “Защитников”?»
«Нет и не буду».
«Почему?»
«Скукотища».
«Там в конце красивая графика».
«Может, гляну».
Потом формулы, формулы, уравнение, пять слов на английском и…
«Ты остаешься на факультатив по английскому?»
«Нет. У меня тренировка. Скоро соревнования».
«Когда?»
«В субботу».
«Волнуешься?»
«Нет».
Но, конечно, она волновалась. Она должна была показать результат. Тренер ждал если не победы, то вхождения в призовую тройку точно.
Он говорил:
— Ты готова. Только соберись, и у тебя все получится.
Но у нее не получилось. Это было не первое соревнование, и опыт имелся, и призовые места до этого завоевывались. Тренер ценил ее умение бороться.
— Ты молодец, — часто говорил он, даже когда случался проигрыш. — Ты боролась за победу до последнего. А это тоже дорогого стоит.
Но именно в те соревнования все рассыпалось с самого начала. Она старалась, правда старалась, только ничего не получалось. Подачи были слабыми, мячи пропускались с завидным постоянством. А все потому, что на трибуне она вдруг увидела его. Занервничала сильнее обычного, хотела показать себя с лучшей стороны и, как всегда бывает в таких случаях, — показала с худшей. Это был самый неудачный матч за все время ее занятий теннисом.
От злости, обиды и бессилия она потом долго рыдала в раздевалке.
Он прислал сообщение со словами поддержки.
«Ты все равно очень хорошо играла».
Она не ответила, зато в понедельник, столкнувшись с ним на школьном дворе, сказала, чтобы он больше никогда не приходил на ее соревнования, что он все испортил, что она должна была выиграть, что она все время чувствовала, как он на нее смотрит, что он ее сглазил. И что она вообще с ним разговаривать не хочет.
А он молчал, лишь кивал головой.
Она серьезно занималась теннисом до самого окончания школы. И он больше никогда не ходил на ее соревнования.
Зато она, начиная с девятого класса, ходила на его забеги постоянно.
Идея устроить вечер в пабе только для мужской части группы была необычной. Во всяком случае, у Василия в практике такое случилось впервые. Тем интереснее. Они договорились встретиться в том же пабе, где накануне ожидали готовность гостиничных номеров. Очень удобно — и пива можно выпить, и перекусить. Первым на встречу пожаловал Михаил. Когда Василий пришел, он уже сидел за столом. И это был не тот человек, с которым душа желала пообщаться. Против самого Михаила Василий ничего не имел, просто как-то неудобно говорить о погоде с человеком, официальная девушка которого строила всю экскурсию глазки экскурсоводу, а не своему парню. Василий отлично понимал, что с ним заигрывают. Наверняка это понимали и другие, возможно, и сам Михаил.