— А куда она делать? Исчезла вместе с башней? — раздался мужской голос.
Вопрос задал крупный полный парень.
— Не исчезла. Говорят, что Белая леди порой бродит и по развалинам, — ответил Василий. — Кто-то из местных ее даже видел лет пятнадцать назад.
— И что с ним случилось?
— Ничего. Насколько я знаю, Белая леди не является предвестницей беды, — сказал Василий, — хотя к женщинам в целом на острове относятся с осторожностью. Здесь есть свои приметы, схожие с нашим пустым ведром. Например, если моряк, собираясь в море, встретил женщину — жди несчастья. Если при этом она заговорит с тобой — совсем плохо.
— Какое-то средневековье и дремучесть, — вступила в разговор спутница полного пассажира.
Василий пожал плечами:
— Вполне милые люди, просто у них свои суеверия. Мы же плюем через левое плечо, чтобы не сглазить, не любим женщин с пустыми ведрами и переходящих дорогу черных кошек. А там, куда мы направляемся, половина острова — рыбаки, так что практически все местные приметы связаны с морем и уловом.
— И женщинами, — засмеялся толстяк.
— Верно, — улыбнулся гид, — и женщинами. Самая опасная из них — местная ведьма. Если моряк утром встретит ее, то просто возвращается домой.
— Там еще и ведьма есть? — послышался новый голос. Он принадлежал рыжеволосой женщине со стрижкой.
— На каждом острове есть своя ведьма, — ответил Василий.
Вот как! Значит, они плывут к разрушенному замку, привидению и ведьме. Ничего себе компания.
Василий еще что-то рассказывал, но она не слушала, подставляла лицо ветру, наслаждалась легкой качкой и фантазировала. Воображение уже рисовало черноволосую ведьму и заклятия на непонятном языке, красавца-моряка, в которого ведьма была безответно влюблена. На моряка не действовали никакие приворотные зелья. Можно, конечно, соблазнить на ночь. Но после ночи всегда наступает утро, и чары рассеиваются. Ведьма страдает, моряк уходит в море и однажды возвращается с юной девушкой. Сердце ведьмы разбито.
Василий все рассказывал… и море казалось темнее и холоднее… качка усиливалась, в кают-компанию уже спустились полный парень со своей миниатюрной девушкой… бедные.
А на горизонте появились очертания острова. С каждой минутой они были все отчетливей и отчетливей, уже вырисовывались горы, и на вершине одной из них виден маяк — белый, с красной полосой.
Это очень красиво, это обязательно надо сфотографировать.
Маяк никак не сочетался с замком, привидением и ведьмой. Он из другой истории. Точно так же, как собор не сочетался с Глазго.
— Нам придется обогнуть остров, — слышался голос гида, — с другой стороны пологий берег и небольшой местный порт. А вам предоставлена отличная возможность рассмотреть остров со всех сторон.
И он был прекрасен. Чем ближе становился берег, тем выше оказывались горы, их вершины терялись в низких рваных облаках.
Если бы она знала, что подвержена морской болезни, ни за что бы не согласилась плыть на остров. Лана закрыла глаза и прислонила лицо к плечу Тони.
Она мечтала о Мальдивах и Лондоне. О Риме! Ну ладно, Эдинбург тоже классно. Но этот остров?!
Тони сказал, что там необыкновенная самобытная природа. Так вот прямо и сказал «самобытная». Он иногда удивлял Лану своим словарным запасом. Она поверила и уже предвкушала романтическое плаванье, а тут… как бы не стошнило на глазах у всех — позора не оберешься.
И катер качает на волнах противно, и Тони молчит. Хорошо, что хоть в телефон не пялится. Иногда Лане казалось, что Тони там живет. Вместе со своим другом Никитой, с которым они вдвоем играют на бирже. То покупают акции, то продают, то говорят о котировках и каких-то банковских ставках и просто не отлипают от экранов с постоянно меняющимися графиками. Лана, наверное, потому и согласилась поплыть на остров, что там нет интернета, и Никите придется отдуваться за двоих. А у них с котей намечается романтика. Он, правда, не любит, когда она его так ласково называет — привносит нежность в отношения. Все-таки романтики и нежности в их отношениях не хватало.